Бандподполье переходит в наступление

FLB: Кто готовит в Дагестане кавказскую версию «арабской весны»?

Людей в Дагестане неизвестные похищают не первый год, однако только сейчас такое положение дел привело к систематическим уличным акциям, с которыми не знает, что делать ни республиканская власть, ни федеральный центр. В чем же дело?

Дело идет к гражданской войне? – предполагает корреспондент еженедельника http://versia.ru/articles/2011/dec/05/predstoyanie «Версия» Георгий Филин.

Предстояние
Дагестан готовят к гражданской войне?

«Больше месяца в Дагестане не прекращаются уличные акции, на которых граждане этой республики протестуют против похищения людей. Между тем, по данным следственного управления Следственного комитета по республике Дагестан, в этом году ими рассматривались обращения о похищении 29 граждан, а в ходе проверки не подтвердились сведения о похищениях 13 из них. Для 3-миллионной республики 16 похищенных, согласитесь, не пандемия. Так, может быть, дело не в похищениях, просто кому-то очень хочется разжечь большой пожар из нескольких спичек? Корреспондент «Нашей Версии» разбирался в причинах организованного народного гнева.

На поверку оказалось, что цифры СК по РД одновременно и правильные, и, мягко говоря, не очень. Дело в том, что представленная статистика касается лишь тех случаев, когда похищенных увозили некие «люди в камуфляжной форме». Что, видимо, давало очевидцам похищения повод утверждать, мол, похищали людей некие абстрактные «силовики». Эти случаи почему-то классифицируются и расследуются отдельно от прочих – во всяком случае, при ознакомлении со статистикой складывается именно такое впечатление. А вот с общей статистикой дела обстоят неважно – то ли она отсутствует вовсе, то ли она такая, что людям её лучше не показывать, чтобы не нагнетать бурю эмоций. Теперь ситуация должна измениться, и считать будут не по камуфляжу, а по головам: по итогам переговоров представителей штаба по организации митингов против похищений людей с руководством Дагестана на прошлой неделе была достигнута договорённость о создании базы данных всех случаев исчезновения людей. Выходит, ранее таковых правоохранители не вели. Конечно, просто пересчитать похищенных и найти их – разные вещи, но хорошо уже то, что власти и митингующие друг друга услышали, выслушали и попытались найти общий язык. Вот только остановит ли это нарастающую волну митингов?

Массовые акции проходят уже больше месяца. Начались они в конце октября, после того как неизвестные похитили руководителя строительной компании ЗАО «Арси-2», члена Общественной палаты республики Нурахмеда Магомедова. Инцидент произошёл вечером 22 октября на трассе Каспийск – Махачкала. Двое неизвестных, один из которых был одет в форму сотрудника ДПС, остановили джип Range Rover, за рулём которого сидел предприниматель, якобы для проверки документов. Затем на предпринимателя направили пистолеты и, угрожая убийством, усадили в «копейку» чёрного цвета и увезли в неизвестном направлении.

В Дагестане чуть ли не ежедневно убивают силовиков. И к этому, в общем, привыкли – во всяком случае, массовые акции по случаю таких убийств местные общественники не собирают, даже если гибнут руководители высокого ранга. Но Магомедов не силовик, отнюдь. Нурахмед Маллакурбанович – «известный строитель, общественный деятель, человек высоких нравственных качеств и с активной гражданской позицией», как пишут о нём те, кто собирает митинги, подобные тем, что сотрясают республику и сегодня. Человек в особом авторитете, чего там. Кто видел тех, кто похищал Магомедова, откуда сведения о том, что похититель был в полицейской форме, и почему на основании этой формы был сделан вывод, что преступник – сотрудник правоохранительных органов? – вопросы риторические, и ответы на них, по сути, не важны. Важно другое – у тех, кто искал повод, он появился.

27 октября в Махачкале состоялось собрание представителей общественных объединений Дагестана, на котором было принято заявление по поводу похищения: «Это преступление вызывает возмущение у всех порядочных дагестанцев. Мы требуем от правоохранительных органов приложить все усилия по поиску и освобождению Нурахмеда Магомедова». Формально всё правильно – люди имеют право собраться и принять резолюцию. Вот только не всегда сразу после таких резолюций полицейские находят похищенных и похитителей. А общественники ждать не желали.

Буквально на другой день в Махачкале и других городах начались массовые акции. Сначала в них принимали участие сотня-другая человек, но число митингующих постоянно росло, и к середине ноября это были уже многотысячные выступления. К тому моменту появились и другие похищенные: 17 ноября пропал без вести учитель русского языка и литературы Балаханинской средней школы Расул Магомедов – похитили его или с ним случилось что-то другое, достоверно неизвестно. Бывший главный редактор издающейся в Дагестане газеты «Черновик» Надира Исаева и учредитель этой газеты и издания «Свобода слова» Гаджимурад Камалов говорят – похитили.

Им верят и собирают тысячный митинг. На него приглашают представителя власти, приходит первый вице-премьер республики Ризван Курбанов, но ему не верят, его даже не слушают. Курбанов между тем говорит митингующим вполне внятные вещи: что он находится тут по поручению главы республики, что ни одно заявление о правонарушениях силовиков не остаётся без внимания и что любой человек может попасть к нему на приём. Митингующим неинтересно, им интересно другое. После Курбанова выступают представители Союза справедливых, организаций «Дагестан – территория мира и согласия» и «Ахлю Сунна» и зачитывают резолюцию, в которой говорится: «в республике идёт гражданская война» и «доля ответственности за сложившуюся ситуацию ложится на сотрудников правоохранительных органов, которые в своей работе практикуют незаконные методы работы».

Похищали силовики людей или не похищали – кого это волнует? «Долю ответственности» уже на них возложили и резюмировали: «в республике война!» А на войне как на войне. «В случае невыполнения условий резолюции подобные акции протеста будут проводиться еженедельно, каждую пятницу», – резюмирует имам одной из мечетей города Избербаша Камиль Алисултанов. Толпа восторженно скандирует «Аллах Акбар!»

Естественно, сворачивать митинговую волну никто не собирается. Акции протеста повторились 21 и 25 ноября. На них стягивалось всё больше народу, а выступающие уже не оплакивали пропавших без вести родственников, а давали чёткие указания митингующим. К примеру, один из организаторов акции, Абас Кебедов, провозглашает: «В этой стране нет справедливых законов, а те, что есть, не работают».

Разжигающего страсти Кебедова между тем приглашают на координационное совещание по обеспечению правопорядка, которое собрал 26 ноября президент Дагестана Магомедсалам Магомедов. На совещании принимают решение о создании межведомственной группы по обеспечению законности и правопорядка на территории республики, а также по расследованию фактов похищения людей. В состав этой группы включают руководителей силового блока Дагестана, руководство возлагается на того самого Курбанова, которого ранее отрядили для беседы с митингующими. Но самое главное – к работе группы могут подключиться и «правозащитники, которые занимаются расследованиями похищений людей». Казалось бы, чего ещё-то? Куда ещё демократичнее? Тем не менее, Кебедов и прочие «правозащитники» не обещают, что акции на этом закончатся. И они не заканчиваются.

Так чего же всё-таки добиваются те, кто организует эти митинги и выкрикивает на них подстрекательские лозунги, и к чему они, собственно, клонят? Агентство «Кавказский узел» приводит слова правозащитника Сергея Соколова на сей счёт: «Всё всегда начинается с митингов. Митинги в Грозном создали Ичкерию, к примеру. И происходящее там очень уж сильно напоминало происходящее сегодня в Махачкале».

На декабрь запланировано ещё несколько акций, аналогичных тем, что сотрясали Махачкалу весь ноябрь. По одной из версий, один из организаторов новых выступлений, Саадула Абусупьянов, обещает, что «в новых митингах предполагается участие от 3 до 10 тыс. человек… Люди приедут со всего Дагестана, так как произвол правоохранительных структур коснулся многих жителей республики независимо от их места проживания». Главным лозунгом декабрьских выступлений выбран такой: «Инквизиция власти загоняет народ в леса!».

По одной из версий, одной из организаций, стоящих за беспорядками в Махачкале, выступает «Ахлю Сунна». В нашей стране деятельность этой структуры законом не запрещена, хотя в ряде стран её членов называют «реакционными саудитами». Достаточно зайти на русскоязычный интернет-сайт этой организации, чтобы убедиться, что цели и задачи этой структуры, мягко говоря, не совпадают с целями и задачами светского государства, коим является Российская Федерация. Чтобы стало ещё понятнее – недавно уничтоженный главарь северокавказского вооружённого подполья пресловутый Саид Бурятский был адептом именно «Ахлю Сунны» и проводил в жизнь цели и задачи этой непростой структуры, о чём имеется немало документальных свидетельств. И не кто иной, как «Ахлю Сунна» финансировала издание трактата Саида Бурятского под названием «Как правильно бить жену», а потом и съёмку документального фильма с тем же названием. Кто-нибудь из дагестанских властей предержащих озаботился тем, чтобы ознакомиться с целями структуры, которую они официально выпускают на площадь и адептам которой дают возможность обращаться к многотысячной аудитории? Кто-то задумался о том, что, выпуская к собранной реакционерами толпе высокого правительственного чиновника, они тем самым легализуют и собрание, и тех, кто его организовал – соратников Саида Бурятского? Или это сигнал того, что власти Дагестана попросту не в силах противостоять структурам, подобным «Ахлю Сунне»?

«Я вышел к митингующим, чтобы говорить с ними и договариваться, – объясняет то ли свою личную позицию, то ли позицию власти первый вице-премьер республики Ризван Курбанов. – Надеюсь, что те, кто был настроен конструктивно, меня услышали. Дагестанские власти не закрываются от народа, наоборот, мы пытаемся быть ближе к людям. Вопрос лишь в том, все ли хотят нас слышать?»

По слухам, в первых числах декабря дагестанские «правозащитники» должны получить от своих коллег из Саудовской Аравии порядка 15 млн долларов на организацию уличных акций – на языке грантодателей это называется «принуждение властей к сотрудничеству с организаторами массовых выступлений». Посмотрим, как смогут противостоять этому принуждению дагестанские власти».

Бандподполье полностью контролирует обстановку в республике, а власти фактически сдались на его милосnь, - пишет на сайте http://www.apn.ru/publications/article25478.htm АПН.Ру Игорь Бойков.

«После события, произошедшего в столице Дагестана Махачкале 25 ноября можно с уверенностью сказать: процесс расплёскивания бензина фактически завершён – остаётся лишь его поджечь. А уж возгорится пламя от “залётной” искры или в результате спичечного чирка, произведённого кем-то из представителей местных сил – в данном случае вопрос второстепенный. В том, что пожар неминуем, сомнений нет. И проскользнувшая на днях информация о том, что федеральные власти начали в срочном порядке перевооружать армейские части Северо-Кавказского военного округа это лишь подтверждает. Похоже, даже в Кремле начали осознавать, что в воздухе всерьёз запахло порохом.

Итак, днём 25 ноября в Махачкале, на центральном проспекте им.Расула Гамзатова (бывшая ул.Ленина), на площадке возле Русского драматического театра им.М.Горького прошёл многолюдный митинг тех, кто самих себя в зависимости от обстоятельств называет то салафитами, то истинными мусульманами, а окружающие, не особенно вдаваясь в богословские дебри и вынося суждение исключительно по их делам – ваххабитами.

Митинг был назначен на пятничный день, сразу же после завершения традиционной мусульманской молитвы. Именно у мечетей 25 ноября начали собираться толпы, отправившиеся сначала на Родопский бульвар (традиционное место для оппозиционных митингов), а уже оттуда - на центральный городской проспект.

Показательная параллель: манифестации и акции протеста в североафриканских странах, вскоре переросшие в открытые вооружённые восстания, также начинались после пятничных молитв. Поэтому обещание организаторов митинга в Махачкале собираться отныне еженедельно каждую пятницу выглядит для официальных властей как недвусмысленный и весьма зловещий намёк. Тем более, что подавляющее большинство тех, кто вышел протестовать против “похищений людей и произвола спецслужб” никогда особенно не скрывало симпатий к “арабской весне”, по всей видимости, видя в кадрах окутанной клубами дыма египетской площади Тахрир или мученической гибели полковника Муаммара Каддафи реальное воплощение мечты о шариате.

“Есть мусульмане, которые хотят жить по законам ислама, неужели это стало запретным?! Если это так, то мы будем выходить каждую пятницу. Выходите, мусульмане, избавьтесь от этого страха. Нет лучшего джихада, чем говорить в лицо залиму, что он залим”,- призывал 21 ноября на митинге возле Аварского театра, ставшего генеральной репетицией пятничной манифестации, представитель ассоциации “Ахлю-с-сунна” Гаджимагомед Махмудов, сам дважды подвергавшийся аресту по обвинению в причастности к бандподполью.

Любому, мало-мальски разбирающемуся в политических реалиях современного Дагестана ясно, что митинг 25-го числа, собравший, кстати сказать, не менее 2,5 тысяч участников, есть не что иное как откровенная демонстрация силы и влияния радикальных исламистов, которые, добившись военного паритета с силовиками, судя по всему, готовы перейти в крупномасштабное политическое наступление.

Между прочим, весьма красноречив и формальный повод для проведения акции – протест против исчезновения некоего Ризвана Абусупьянова и (внимание!) Расула Магомедова, жителя села Балахани Унцукульского района, в которых митингующие обвинили местное МВД.

Несведущему читателю поясним, что Расул Магомедов – это отец печально известной террористки-смертницы Марьям Шариповой, взорвавшейся в московском метро в марте 2010 года, а сами Балахани – фактически неподвластный махачкалинским властям горный анклав, реальная власть в котором принадлежит сторонникам идеи “рая под тенью автоматов”.

Соответствующего содержания были и выступления митингующих. Освещавший ход акции корреспондент дагестанского еженедельника “Новое дело” в своём репортаже привёл довольно откровенные высказывания ораторов:

“Сегодня мусульман забирают, избивают, убивают. Мы требуем, чтобы этот беспредел закончился. Мы доходим до критической точки”, — сказал первый выступавший, представитель организации “Союз справедливых” Мухаммад Карташов и добавил, что об этой проблеме в настоящее время необходимо говорить каждый день. Затем выступили родственники похищенных за последний месяц. Так, Саадула Абусупьянов отметил, что “нам навязывают чуждые законы. При этом сами силовики их не соблюдают, тем самым вынуждая идти нас на крайние меры”. На смешанном аварско-русском языке, в слезах мать похищенного три недели назад Салмана Абакарова призвала вернуть ей единственного близкого человека. Жительница Буйнакска рассказала о похищении ее брата Гасана Муртазалиева из Шамхала, который пропал 22 октября. По ее словам, такси, на котором он ехал, остановили вооруженные люди в спортивной форме и увезли Гасана в неизвестном направлении. Другой житель этого же поселка Курбан Магомедов рассказал о проведенных накануне в Шамхале спецмероприятиях… : “В субботу утром был проведен так называемый рейд. Танки, БТРы, КАМАЗы окружили дома мусульман, после чего врывались в них с обысками. Меня и еще семь человек забрали за то, что якобы нашли у нас оружие. Лично мне гранату подбросили в подсобное помещение, положив ее под лопату. Но мне удалось доказать свою невиновность и меня отпустили под подписку о невыезде”.

Что ж, риторика более чем характерная. Улавливаете направленность: “навязывают чуждые законы”, “окружили дома мусульман”, “вынуждают идти на крайние меры”?

Это не просто стихийное народное возмущение некими проявлениями произвола и беззакония. Это – откровенная демонстрация вполне определённой политической позиции, адепты которой, не скрывая враждебного отношения к “чуждым законам”, тем ни менее требуют неукоснительного их выполнения в отношении самих себя в тех аспектах, где речь идёт о гражданских правах и свободах. В общем, перед нами классический пример игры в одни ворота: жить и судить других мы хотим по шариату, но в отношении нас самих извольте действовать в строжайшем соответствии с правовыми нормами “каферского государства”.

Я уже не говорю о том, что в подобных речах прослеживается и вполне чёткое разделение жителей республики по системе “свой - чужой”. “Свои” – это мусульмане (причём, не все, а вполне определённого склада), которых в стремительно исламизирующемся, на глазах теряющем светский облик Дагестане будто бы без разбора жестоко преследуют за одну лишь веру. “Чужие” – это полиция, ОМОН, прокуратура, суды и все прочие представители пока ещё сохраняющего нерелигиозный характер государства.

По сути, выступающие клеймили не столько пороки действующей власти, сколько саму систему власти как таковую – “навязывают чуждые законы”. При этом следует понимать, что она чужда им не в силу своей коррумпированности или неэффективности (хотя подобные обвинения и озвучиваются регулярно для отвода глаз), а в силу своей светскости. Подлинная линия фронта в Дагестане (да и, судя по всему, на всём остальном Кавказе) пролегает сегодня не между коррупционерами и их обличителями, а между сторонниками светского государства и борцами за шариат. В республике идёт, в первую очередь, борьба мировоззренческая, а социальная, этническая, клановая и т.д. – уже потом.

“А как же похищения людей, пытки, внесудебные расправы и прочие ужасы?” – может спросить пытливый читатель. Как быть с теми обвинениями в адрес дагестанской полиции, которыми буквально пестрят СМИ либеральной направленности, многие годы заботливо опекающие тех, кто ныне, водворяя средневековые порядки, без тени жалости убивает школьных учителей и взрывает городские пляжи?

Что ж, вопрос в данной ситуации выглядит естественно, тем паче, что о “беспределе силовиков” наслышана уже вся страна. И это, к сожалению, удивления не вызывает, ведь в средствах массовой информации (в том числе и федеральных) сложилось целое проваххабитское лобби, которое, красочно живописуя истории о похищениях и внесудебных казнях тех, кто будто бы “всего только молиться”, тщательно замалчивает многочисленные факты жестоких расправ над учителями, журналистами, общественными деятелями и т.д. – в общем, всеми, кто пытается противостоять шариатизации Дагестана.

Вот, например, публицист Сергей Исрапилов в своём материале “Уроки Кавказского. Работа над ошибками” природу выходящих за рамки закона действий сотрудников полиции в республике объясняет очень точно:

“Как правило, полиция ничего не может поделать с ростом резервов салафитов. Собрать доказательную базу непросто - трудно найти (и не потерять) свидетелей, да и салафиты, видимо, имеют информаторов в полиции. В Дагестане несколько сот человек, в отношении которых полиция имеет подозрения в их причастности к подполью - но не может задержать подозреваемых...

Даже если собрана доказательная база, все равно доказать в суде вину активного салафита почти невозможно. Они обладают немалыми связями, имеют большие средства от сбора налога, которым обложили значительную часть бизнеса. Дело дошло до того, что федеральные судьи ряда горных районов Дагестана боятся приезжать в свой район и скрываются где-то в Махачкале.

А, кроме того, у салафитов есть сильное политическое прикрытие. Политическое крыло салафитов в руководстве республики смогло добиться амнистии для участников боевых действий.

Однако до недавних пор полиция и спецслужбы похищали тех боевиков, которые в ходе инициализации участвовали в убийствах сотрудников полиции. Затем, возможно, некоторые боевики погибали в имитациях спецопераций. Для полиции это был последний шанс наказать тех, кто участвовал в уничтожении сотрудников. Без этого моральный дух МВД, ежегодно терявшей сотни сотрудников, был бы подломлен.

По сути, митинг прошел под лозунгами борьбы с такой практикой”.

То, что в нашей стране на деле очень плохо работают, а то и вовсе не работают законы – это тема другого разговора. Но, будучи поставленными в крайне неблагоприятные для себя условия, когда политическое руководство как РФ, так и самого Дагестана не то, что начисто проиграло идеологическую войну религиозным радикалам, но даже хуже – демонстративно самоустранилось от этой войны, де-факто подписывая одну капитуляцию за другой, местные силовые органы действительно делают, что могут, дабы не допустить окончательной победы “лесных”. Беда в том, что могут они, увы, в действительности немногое.

Мне менее всего хочется выгораживать сейчас существующую в Дагестане власть. Безусловно, большинство упрёков в её адрес верно, и она действительно неэффективная, непрофессиональная, недальновидная, коррумпированная и т.д. Однако это не есть черты, присущие исключительно лишь ей одной.

Казнокрадство, дилетантизм, кумовство - это системные пороки не только дагестанской, но и российской, федеральной власти, власти в стране вообще. Официальный Дагестан, будучи встроенным в общую “вертикаль”, не может быть, образно выражаясь, честнее Кремля. Поэтому его коренное изменение возможно не в отрыве, а вместе со всей страной, с радикальным преобразованием всего нашего государства, которое возможно уже только в результате масштабных и массовых потрясений. Именно в этом заключается единственный шанс Дагестана (да и всего Кавказа) на возвращение к нормальной, человеческой жизни. Всё остальное – утопии и химеры, которые приведут на деле к таким потокам крови, от которых заалеет Каспийское море.

Тот факт, что дагестанская полиция вынужденно переняла тактику боевиков и на их террор отвечает, по сути, партизанскими рейдами, более чем наглядно демонстрирует общую степень деградации государственных институтов. Которые, по всей видимости, уже не в состоянии ни предотвратить, ни погасить занимающийся в Дагестане пожар”.

http://flb.ru/info/49689.html

05.12.2011