Российские герои – «ДСП»

Суть правящего режима страны в том, кого она назначает героем. Кого режим поднимает? Кого приспускает? И что надо в жизни сделать, дабы быть оцененным на самом высоком уровне?
Идеология наградного дела в государстве — нечто вроде теста на беременность. Естественно, беременность патриотизмом. Истинный он на том самом кремлевском верху, который раздает ордена и медали? Или только ДСП — «Для служебного пользования»...
Как ни странно, это далеко не последний сегодня вопрос, хотя мы уже и на седьмом году войны, идущей на Северном Кавказе, и даже третьем от начала второй чеченской кампании. Кто такие «чеченские» герои? И отсюда: чего мы хотим в Чечне? Что там делаем? А также творим? Какова цель? Кого за что награждаем? А значит, к чему призываем?

Там

...Чай давно остыл. Мы пьем его в буфете ингушского аэропорта «Магас», и стыдно смотреть в глаза полковнику Магомету Яндиеву, сотруднику МВД Ингушетии. Стыдно уже третий год подряд.
Когда в декабре 1999 года, во время жесточайшего штурма Грозного и в результате преступного головотяпства российского чиновничества, заседающего в Москве, кому-то надо было обязательно рисковать своей жизнью ради спасения 93 стариков из грозненского Дома престарелых, забытых под бомбами, и не было желающих бегать под обстрелами ради них — полковник Яндиев, единственный из всех, из сотен российских полковников и генералов, скопившихся тогда на окологрозненском пятачке, сказал: «Да, согласен». И еще с пятью своими офицерами он трое суток полз – а это был единственный возможный путь — по грозненским улицам до микрорайона Катаяма и улицы Бородина, где продолжали погибать одинокие и голодные старики, находящиеся на попечении государства, забывшего о своем попечении.
Тогда Яндиев вытащил их всех из Грозного. И потери оказались минимальны: в дороге умерла лишь одна бабушка, сердце не выдержало... Зато остальную всю эту несчастную полумертвую команду, как если бы это были его мать и отец, полковник спас от пуль и снарядов обеих обезумевших воюющих сторон...
— Они мне пишут письма к праздникам. До сих пор. Я не помню их имен. А они помнят. И пишут, – тихо говорит Магомет.
Да я, собственно, тащу из него эти слова. Иначе он бы вообще молчал, неотрывно упершись обиженным взглядом в чай, будто там интересное кино.
— Это и есть «спасибо». Лучшая благодарность, – настаивает Магомет, продолжая размешивать давным-давно размешанный сахар в остывшем стакане. – Мне другой и не надо.
А вот мне надо. Я – гражданин и поэтому желаю знать: почему за совершенный подвиг, за истинное мужество, проявленное при спасении 93 жизней других граждан страны, таких же граждан, как и я, полковник до сих пор не получил звание Героя России, к которому был представлен еще в начале 2000 года? Желаю знать и ради полковника Яндиева, и ради других офицеров, которым предстоит еще рисковать собственной жизнью во имя жизней других. Идя на подвиг, они могут быть уверены, что Родина их оценит по достоинству? Что, в конце концов, нужно сделать в нашей стране, — такой, какая она есть сейчас, чтобы не просто быть Героем, но и официально им считаться?

Здесь

Путь к ответам на эти вопросы оказался противен. И примитивен. Словеса высокопоставленных офицеров, ответственных в столице нашей Родины за продвижение бумаг все выше и выше, на подпись президенту, – свелись к двум аргументам против кандидатуры полковника Яндиева.
Во-первых, он из «этих». Перевожу с московского на нормальный. Это значит: Яндиев — ингуш, а ингушам большого доверия нет, как и чеченцам, находящимся на службе; его — подобное недоверие — испытывают сегодня многие офицеры-вайнахи. И в развитие тезиса: Яндиев, говорили мне, «почти что чеченец», и «кто там знает, что точно было тогда в Грозном, может, он договаривался с боевиками...»
Как в помои макнули...

Мерзость

Но есть еще и во-вторых, и этот аргумент касается не только вайнахов. Оказывается, Героя у нас положено давать в том случае, если имярек «убил кого-то из бандитов».
— А если спас?
— Это не совсем то.
— Так за спасение — дают?
— Кто же признает, что «не дают»?
Увы, дала слово, что не укажу, сохраню в тайне фамилии тех, кто согласился объяснить то ли подноготную эту, то ли преисподнюю, – запуталась, как назвать точнее. Да, собственно, объяснявшие, хоть и с большими звездами на погонах и с орденами на груди, но по большому счету «шестерки», исполнители высшей воли. (С которой, естественно, согласились.) Они просто отлично чувствуют и знают, какие документы ПРЕЗИДЕНТ НЕ ПОДПИШЕТ.
Итак, он НЕ ПОДПИШЕТ ЗА СПАСЕНИЕ. Деталь, думаете? Отнюдь. Мы все наблюдаем, как из государственного пользования все более выметается милосердие в качестве системы внутригосударственных взаимоотношений. Власть старается исходить из жестокости по отношению к своим гражданам. В чести – поощрение уничтожения. Логика УБИЙСТВА РАДИ – вот логика, понятная власти и пропагандируемая ею. Ведь что вышло: НАДО УБИТЬ, ЧТОБЫ СТАТЬ ГЕРОЕМ. И ЕСЛИ ХОЧЕШЬ СТАТЬ ГЕРОЕМ, НЕ НАДО НИКОГО СПАСАТЬ.
Это и есть идеология стиля «Путин-модерн». Когда с «господами» не получилось — и «товарищи» вернулись. Которые, как мы знаем, мальчики без страха и упрека.
Однако это лишь мазок военной картины. Отлично известно, что на третьем году второй кампании Чечня представляет собой настоящую кормушку и доильную коровку. Здесь куются быстрые военные карьеры, здесь широкой рукой выписываются длинные наградные листы, здесь раздаются внеочередные звания и чины. Здесь разлюли-малина. И главное, выходит, на этом марше: вовремя убить кого-то из чеченцев и предъявить труп в нужном месте и в нужное время. Не убил, не предъявил — проходи мимо...
...— Чая еще взять?
— Нет. Уже все понятно.
Магомет Яндиев уходит. Обыкновенный герой ненормальной страны. Он никого не грабил, не насиловал, не засовывал за камуфляж трофейное женское белье. Он спасал.
Поэтому-то и не генерал. И «геройские» его документы пылятся за ненадобностью в московских сейфах.

Недоуменное послесловие

Странности жизни отечественных чиновников – извечная тема и трагиков, и сатириков. Готовя этот материал и желая подкрепить его цифрами, мы обратились в Информационное управление администрации президента РФ (начальник управления – Игорь Поршнев, а вообще-то это то самое ведомство, которое более известно как ведомство Сергея Ястржембского, помощника президента Путина, ответственного «за информационное обеспечение антитеррористической операции»).
У нас к властям были только два совсем простых вопроса. Первый: сколько военнослужащих получили государственные награды за участие во второй чеченской войне? И второй: сколько из них – Герои России?
Дальше был ужас. Из Информационного управления нас переслали в Управление по государственным наградам той же администрации Путина (начальник – Нина Сивова).
— Такие цифры – гостайна, — уверяли секретари-референты по ходу дела, категорически отвергая любую возможность разговора с первыми лицами своих управлений. — Разглашению не подлежат.
— Но это же абсурд! – дергались мы.
Наконец в ведомстве Ястржембского, ответственном за формирование «правильного образа войны», смилостивились и хотя бы согласились «рассмотреть официальный запрос газеты на эту тему», правда, тоже без всяких гарантий положительного ответа (двух цифр) и сроков рассмотрения.
Вскоре состоялся разговор и с Ниной Сивовой. И она подтвердила:
— Действительно, такая информация у нас ДСП.
Для незнающих: ДСП – значит «Для служебного пользования». Быть может, кто-то помнит этот термин советских времен. Куда ни плюнь, всюду было ДСП.
— Почему же Герои России и остальные награжденные – и ДСП? Странно... – допытывались мы у Нины Алексеевны.
— Почему? В целях безопасности лиц, получивших эти награды, – последовал очередной неадекватный ответ.
— Но ведь мы не просим фамилий?
— Позвоните...
— Опять завтра?
— Да, завтра. Может...
Нет, не может. Страна, в которой число Героев является информацией для служебного пользования чиновников, раздающих эти награды, а настоящие Герои «Героев» не получают, уже ничего не сможет. Она проиграет все войны, которые начинает и ведет. Потому что она всегда не там. И не с теми.

Новая газета
http://flb.ru/info/4298.html

17.01.2002