Приставы на панели

В итоге хитроумной комбинации Пенсионного фонда миллионы пенсионеров оказались «кинутыми»

У нашей демократии, как и у Змея Горыныча, пока еще три головы: законодательная, исполнительная и судебная. Но рассматривать их, что называется, в отрыве — трудно. Вторая занята любовью с первой. Третья, младшенькая, — самая бедная. И потому прикармливается на панели. Участь этой Золушки понятна: работать за стол и кров. Есть у нее тетушка Конституция, но исполнение ее желаний блокируется просто: через службу судебных приставов. Ведь правосудие на самом деле вершится не судом, а исполнением его решений. Понятно, что большим начальникам желанно управляемое правосудие; стало быть, нужны и ручные приставы. Эскорт-услуги по вызову, чтоб исполнять те судебные решения, на которые сама власть укажет, а те, которые не нужны, — не исполнять. Если же приставы вздумают сопротивляться, то у главной власти найдется и на них управа — через Минюст; грозная длань правосудия — всего лишь веточка одного из министерств власти исполнительной...
Перед вами статья Александра ВОРОНИНА, бывшего главного судебного пристава Воронежской области.

За последние два года уволены главные судебные приставы более чем в 50 регионах России. Решениями судов увольнения большинства из них признаны незаконными. Часть приставов восстановились на работе, и некоторых увольняли повторно.
Первый раз меня уволили приказом по Министерству юстиции в апреле 2000 года. Перед этим на заседании воронежского правительства глава местного «кабинета» решительно объявил, что активность судебных приставов нужно пресекать, а главный пристав области будет уволен за нежелание «сотрудничать» с властями.
После губернаторских выборов уже новый вице-губернатор заявил на заседании арбитражного суда области, что главного пристава скоро уволят. Механизм простой: Минюст принимает решение по представлению начальника Управления юстиции и главы областной администрации. Которая сама является крупнейшим должником.
В том же году 14 декабря решением Таганского суда мое увольнение признано незаконным. Причем от Минюста на этом процессе были аж три представителя. Кассационная инстанция признала то же самое.
Я только первый день вышел на работу после восстановления, а губернатор уже направил в Минюст новое представление о моем увольнении. Главная причина — отсутствие координации с местными органами власти. Разве не забавно, что привычным основанием для увольнения главных судебных приставов стали представления должников?
На совещании в августе мне вообще устроили разборку «по понятиям» (на уголовном жаргоне). Встал начальник сельхозуправления и принялся говорить со мной на повышенных тонах, на распальцовках. Я сказал губернатору: «Мы же с вами не на бандитской сходке!». Но губернатор не остановил главного крестьянина. Наоборот, он и сам письменно требовал запретить исполнение судебных актов в области. Службе устраивали сплошные проверки, а против приставов даже заводили уголовные дела.
В администрации области твердо обещали, что не допустят и не потерпят неуправляемую службу судебных приставов. И в этой откровенности — вся так называемая независимость российских судов.
Каким-то образом интересы администрации области и чиновников Минюста совпадают. Каким? В одной из газет прошла информация о том, что мощную финансово-промышленную группу, пустившую глубокие корни в Воронежской области, не устраивают областной прокурор, главный судебный пристав и глава налоговой инспекции. И что на комплексное решение кадрового вопроса ФПГ выделила 2 миллиона долларов. Пристав уже уволен, прокурор и налоговик пока сохраняют места. Но уже есть признаки, что ФПГ благополучно разрешит все кадровые вопросы.
Я считаю, что интересы региональных властей и Минюста совпадают в коммерческом плане: увольнение главных приставов дорогого стоит. И я не сомневаюсь в достоверности информации о 2 миллионах долларов за «кадровые» решения.
Поэтому и приставы сегодня чаще служат не для того, чтобы исполнять судебные решения, а в качестве «эскорт-услуг» закона в борьбе за передел собственности.

Одна из главных социальных тем для службы судебных приставов — попытки взыскания детских пособий и индексации пенсий. В обоих случаях должник — структурные подразделения обладминистрации. По детским пособиям — Главное финансовое управление области (ГФУ), а по индексации пенсий — комитеты социальной защиты населения (КСЗН).
Однако на их счетах или недостаточно средств для взыскания, или их нет вообще. На сегодняшний день взыскание средств на детские пособия в нашей области идет по исполнительным листам, поступившим на конец 99-го года. А всего их более 60 тысяч. Такими темпами область будет рассчитываться с детьми еще лет тридцать.
В прошлом году на сессии областной Думы, утверждавшей бюджет-2003, первый вице-губернатор Сергей Наумов на требования некоторых депутатов заложить средства на выплату детских пособий заявил, что не стоит этого делать, поскольку дети, которым мы задолжали, уже выросли. И первая власть покорно согласилась со второй, приняв бюджет без статьи на выплату пособий.
Конечно, с учетом роста цен на нефть федеральный бюджет мог бы рассчитаться с долгами перед детьми и стариками. Но не торопится. Значит, деньги эти нужнее в других местах. На то, чтобы бомбить и восстанавливать Чечню, например. Бомбить и восстанавливать.
По индексациям пенсий в Воронежской области за несколько лет вынесено более пятисот тысяч решений. Это четверть всего населения. Я не раз встречался с губернатором на эту тему. Он заявлял, что это проблема федеральной власти, а не местной; что обращался по этим вопросам и к Матвиенко, и к Кудрину — и те обещали разрешить их. Но ни бюджету, ни министрам неинтересны старики и дети.
Когда проблема стала грозить социальным взрывом, Пенсионный фонд РФ под руководством г-на Зурабова придумал наихитрейшую хитрость: вышло постановление ПФ № 127 от 25 октября 2000 года. По нему в Воронежской области и на Чукотке изменили порядок выплаты пенсий — через сберкассы, минуя КСЗН (комитеты соцзащиты). С тех пор приставы не могут исполнять судебные решения: денег на счетах КСЗН нет. То есть обрезали пенсионерам их законные индексации так, чтобы у них ничего уже не выросло.
А 22 февраля 2001 года вышло постановление правительства № 143. За получателей бюджета, имеющих открытые счета в органах Федерального казначейства, исполнять судебные решения должны эти самые органы. То есть суды должны по новой вынести решения, чтобы приставы обращались не в комитеты соцзащиты, а в казначейство. 500 тысяч новых решений надо вынести, чтобы заменить должника!
Но и это не все. Власти пускаются во все тяжкие, лишь бы не отдавать людям их законные деньги. 4 октября 2001 года губернатор Кулаков заключил с Пенсионным фондом РФ замечательное соглашение. Все предыдущие долги по пенсиям и индексациям областной бюджет взял на себя, а после 4.10.01 с долгами расплачиваться будет ПФ. Но только по судебным решениям сумма к взысканию превысила 500 миллионов рублей. И это без всяких коэффициентов на инфляцию. В результате получилось вот что: отдавать долги областная власть и не собиралась. Да, губернатор официально принял на себя долги, однако ни в бюджете-2002, ни в бюджете-2003 средства на погашение долгов не заложены. Как и в случае с детскими пособиями. Что госбюджет, что ПФ, что губернатор — никому платить не хочется. Сами ветераны комментируют это так: детям платить не надо потому, что они уже выросли, а ветеранам — потому, что они все равно умрут.
Почему губернатор взял долги на себя? Есть такая версия: возможно, деньги на индексацию выделялись, но были направлены в другое место?
В общем, Пенсионный фонд увел деньги из КСЗН, а судебные решения остались. Приставы теперь должны бы обратить взыскание на Пенсионный фонд. Но как? Из Минюста пришло разъяснение: руководствуясь статьей 44 ГПК и статьей 40 Арбитражного кодекса, правопреемника должника может устанавливать только суд.
А областной суд нам отвечает: пусть приставы сами выносят постановления о замене должников. Областной суд понять можно: выносить еще раз 500 тысяч решений — это слишком.
В итоге изящной комбинации ПФ пенсионеры попали в мертвую петлю. Один из 400 сравнительно честных способов отъема денег у населения — и миллионы «кинутых» могут жаловаться «куда хотите, хоть президенту».
Последние два года Пенсионный фонд ссужает правительство деньгами под проценты. По сто миллиардов в год ссужает! А вот средств для индексации пенсий в бюджете ПФ не предусмотрено. Извините, мол, ветераны-пенсионеры, денег у нас полно, но платить по вашим искам мы не можем: не заложили в бюджет фонда. Рады душой, но нету. Иначе говоря: считать беззаконие вступившим в законную силу.
Ноль целых хрен десятых — это и есть цена самостоятельности нашей судебной власти.

ВМЕСТО КОММЕНТАРИЯ
Главное-то в чем: законы существуют, они с виду хорошие, однако власть легко делает из них дышло. Если учесть, что большие начальники сами, как правило, являются большими бизнесменами, дышло это давно уже стало в нашей стране экономическим инструментом по переделу собственности. Весьма доходный этот инструмент изготовляется исполнительной властью из двух других — законодательной и судебной, и говорить о независимости последних можно только с трибуны. Только оттуда, с трибуны, власть способна изобразить глазами младенческую непорочность и произносить слово «закон» с большой буквы.

Новая газета
http://flb.ru/info/16164.html

24.03.2003