Президентский микрочип

Сознание Владимира Путина определяет бытие отпрысков питерских социал-революционеров и «красной профессуры»?

С виду Путин не отличается от обыкновенного человека: ходит как все, балуется пивком, смачно выражается. Тем более «нормальным» он выглядит на фоне Черномырдина, косноязычного, как дед Мазай, или пьяно мычащего Ельцина. Говорит быстро, ясно, без «загогулин» и всегда по делу. Помню (показывали по ТВ), на вопрос переписчика населения о роде занятий, не задумываясь, ответил: «Слуга народа». Порой мерещится, что президент даже (нам не угодишь!) какой-то изощренно обыкновенный, «нормальнее нормального». Закрадывается подозрение: а может, его настоящая профессия – говорить правильные слова?

Путин – дзэн-буддист?

Главное – остается загадкой, есть ли в Путине то, что называется мировоззрением. Кто он – православный или атеист? Тайный дзэн-буддист? Или - как агностик - не признает никаких высших авторитетов, предпочитая действовать прагматично, без «предрассудков». Я не говорю: либерал или социал-демократ, «правый» или «левый». Политическая упаковка легко срывается, из конъюнктурных соображений «плюс» становится «минусом». Мировоззрение же (или отсутствие такового) являет суть человека. Например, христианин добровольно следует заповеди «не убий», поскольку это составляет часть его веры.

«Добропорядочного» атеиста удерживает от убийства ближнего только страх наказания. Рухнет карательная система – и человек, воспитанный по «моральному кодексу строителя коммунизма», немедленно пустится во все тяжкие. Некогда законопослушный гражданин «страны Советов» на глазах превратится в упыря, свидетелями чего все мы и являемся. Мировоззрение, по большему счету, это ответ на вопрос - зачем ты явился в этот мир? – на который каждый отвечает сам для себя (или не отвечает).

В Кремле говорят, что Путин относит религию к «очень личному делу», к той сфере, которую «не нужно выставлять напоказ». Но все видели Путина в церкви, крестящегося, со свечкой в руках. Ходил даже слух о том, что есть у него некий не старый духовник, наместник одного московского монастыря. Но это внешнее, так сказать, убранство и быть может, хорошо выделанное; «судить» же все-таки приходиться «по делам его».

Какое в России самое «мировоззренческое» ведомство? В СССР, понятное дело, это был секретариат по идеологии ЦК КПСС. А сейчас? Косвенно – министерство культуры, но его чиновники в большей степени озабочены «обслуживанием культурных запросов» населения, а также перемещением «перемещенных ценностей». Конечно, в наибольшей степени мировоззренческим критериям отвечает министерство образования. Не случайно же, в близкой нам православной Греции существует Министерство образования и вероисповеданий.

Чиновники Минобра не просто пишут циркуляры о том, сколько учебных часов отводится на изучение того или иного предмета. Это ведомство отвечает за разработку совокупной системы знаний, которую невозможно возвести на песке. Все эти «ботаники», «истории», «географии» и «литературы» обрушатся на головы бедных учеников, как полусгнившие стеллажи в их школьной библиотеке, если педагог не разложит «достижения ума человеческого» по мировоззренческим полочкам.

Итак, кому президент Путин доверил «ум, честь и совесть» будущей России? Фурсенко Андрею Александровичу, коренному петербуржцу, доктору физико-математических наук. Вроде бы странный выбор, если учесть, что нынешний министр образования ни одного дня не проработал на преподавательской должности. Попробуем разобраться, какими критериями руководствовался Путин, назначая Фурсенко на этот ответственный пост.

Известно, что Фурсенко входит в узкий круг тех избранных, кого Владимир Путин и его жена Людмила считают своими личными друзьями. Давно дружат «домами» - они соучредители и соседи по дачному потребительскому кооперативу «Озеро», расположенному на берегу Комсомольского озера в Приозерском районе Ленинградской области. Закадычный друг, сосед по даче – все это по-человечески симпатично, но никак не объясняет, почему - министр образования? А почему, представим, не президент «Газпрома» или директор «Эрмитажа»?

«Мать говорила, что это царь-вампир»

Мало кто знает о том, что уже в свою студенческую пору Путин попал под обаяние Фурсенко-старшего, Александра Александровича, который ныне достиг вершин российской исторической науки, став академиком, секретарем отделения истории и членом президиума РАН. В 1954 году защитил кандидатскyю диссертацию «Борьба за раздел Китая и американская доктрина «открытых дверей» в 1895-1900 гг.», специалист по истории США и американской политике США на Дальнем Востоке, читал лекции в Ленинградском госуниверситете, alma mater Путина. Личность по-своему незаурядная, он, например, был первым иностранцем, которого допустили в личные архивы знаменитой семьи Рокфеллер. Ветеран кеннановского сообщества, исследовавшего аспекты «холодной войны». Первая его стажировка в США пришлась на 1976 год, когда Путина по распределению трудоустроили во внешнюю разведку. Таким образом, Фурсенко-старший с незапамятных времен находился в авангарде бойцов идеологического фронта и даже засылался в глубокий тыл врага. (Это, впрочем, не помешало ему получить доступ к архивам британской разведки, где он, по собственному признанию, работает в последнее время.)

В 1990 году, когда Путин, уволившись из КГБ, стал помощником ректора ЛГУ по международным вопросам, Александр Фурсенко уже возглавлял Отдел всеобщей истории ЛОИИ АН СССР. Они часто встречались, обсуждали «высокие материи»: Путин безусловно доверял мнению академика в гуманитарных вопросах, и поныне точка зрения 78-летнего академика часто является для президента решающей. Выбор, таким образом, пал на династию Фурсенко. Старшему – из-за преклонных лет - не предложили высокий административный пост, но «справится и сын», тем более это министерство не только «образования», но и «науки».

О династии Фурсенко следует поговорить отдельно, чтобы почувствовать, чем «дышит» эта семья. Ее родословная прослеживается примерно с середины XIX века. Дед академика, Василий Васильевич Фурсенко (1878-1942 гг.), тоже был историком, преподавал в одной из петербургских гимназий. Приблизительно в 1910 году семья распалась, и отца, Александра Васильевича Фурсенко (1903-1975 гг.) воспитывал отчим - Александр Августович Герке. По иронии судьбы, и Герке был учителем истории, преподавал в гимназии К. И. Мая, находившейся на 14-й линии Васильевского острова. Гимназия считалась (да и была), по тогдашним понятиям, «либеральной». «К Маю» отдавали своих детей состоятельные, но числившие себя «в оппозиции к правящему режиму» люди.

Соответственно, и преподавательский состав причислял себя к «оппозиции». Герке, к примеру, был близок к эсеровским кружкам в Петербурге. Матушка, Маргарита Михайловна Герке, также не страдала верноподданническим «комплексом», прятала эсеровских террористов в своем доме под видом прислуги. В своих «Записках старого петербуржца» («Лениздат», 1970 г.) Лев Успенский, учившийся в гимназии Мая накануне Октябрьского переворота и хорошо знавший Герке, вспоминает:

«Однажды, гуляя по своей излюбленной железнодорожной платформе, мальчик увидел в окнах за решетками чьи-то лица.

На вопрос сына, что это за люди смотрят, мать ответила, что это храбрые революционеры, их посадил за решетку царь-вампир, который пьет народную кровь; мать поддерживала связь с революционно настроенным студенчеством; в эпоху реакции прятала подпольщиков, в доме постоянно, под видом прислуги, жили жены арестованных рабочих заводов «Русский дизель» и Нобеля».

Отцовские и материнские «душеспасительные» беседы, конечно же, не проходили даром. «Мы от души и от ума ненавидели правительство горемыкиных и штюрмеров, - вспоминает Успенский. - Мы презирали династию. И дома и в школе мы - давно уже не таясь - пересказывали друг другу самые свирепые, самые оскорбительные анекдоты про "Александру", про ее мужа-полковника…»

В старших классах этой гимназии было организовано «самоуправление». Одного нового преподавателя «психологии и философской пропедевтики», который «не удовлетворил учеников», вытолкали на улицу взашей. Словом, как пишет Успенский, «школа была отличной».

В итоге передовая педагогическая система сама себя высекла: «либерального» директора гимназии «арестовали домашним арестом, заперли его в его же кабинете и наложили печать «самоуправления» на телефон». Затем, «заняв канцелярию и закрыв двери здания», пустоголовые гимназисты отправились «делать революцию».

Первым делом «революционеры» закрыли Покровскую православную общину, которую духовно окормлял протоиерей Дмитрий Константинович Падалка, преподаватель «Закона Божия» в той же гимназии Мая. (Примечательно, что прот. Дмитрий еще читал в гимназии отдельный курс «Опровержение марксистского учения».) К началу XX века община имела:

- отделение сестер милосердия (до 100 человек);

- аптеку и амбулаторную лечебницу для приходящих больных, принимавшую свыше 30 тыс. человек в год;

- больницу на 50 кроватей с хирургическим, терапевтическим и гинекологическим отделениями;

- приют для малолетних («Розовое отделение»), в котором находилось 25 девочек;

- Покровскую женскую гимназию с интернатом, где проживали 100 девочек;

- приют для бездомных св. Иоанна Молчальника, где призревалось 30 детей.

«Великая Октябрьская социалистическая революция» дала семье Фурсенко буквально все, не потребовав взамен ровным счетом никакой жертвы. Успенский пишет: «Отец его - Василий Васильевич (Фурсенко. – А. Ч.) - категорически отверг предложение своих коллег саботировать Советскую власть и работал сначала у М. И. Калинина в Петрограде, а потом переехал в Москву, где вместе с М. Д. Бонч-Бруевичем и двумя своими братьями стал одним из инициаторов, а затем и руководителей ГГУ - Главного геодезического управления…»

Внук скромного питерского учителя истории поднялся до головокружительных высот, став академиком истории и, по сути, «духовным наставником» главы государства. А правнук возглавил ведомство, в котором его предок выполнял функцию незаметной шестеренки.

У Александра Александровича Фурсенко были дядя и три тетки (в том числе, от второго и третьего брака Василия Васильевича). Его отец, Александр Васильевич, также был женат трижды и произвел на свет девять детей (Наталья, Маргарита, Борис, Алексей, София, Ольга, Дмитрий, Виктор), большинство из которых здравствуют и поныне. И ни один из многочисленных родственников не пострадал во время сталинских чисток, несмотря на свою эсеровскую и большевистскую молодость!


«Бог-Сын вытеснил Бога-Отца»

Но и достигнув многого, если не всего, Александр Александрович продолжает «историческое» дело Александра Августовича Герке. Он, например, входит в состав попечительского совета Фонда поддержки классического образования «Анабасис», главная цель которого – «сбор средств на нужды Санкт-Петербургской классической гимназии № 610». Судя по учебной программе, «классицизм» гимназии заключается в усиленном штудировании латинского языка и античной литературы. Для 10-классников предусмотрен спецкурс – «углубленное» изучение теории Дарвина о происхождении человека, который читает преподаватель Санкт-Петербургского госуниверситета (СПбГУ). Истории отводится вдвое меньше учебных часов, чем языку античных философов, а об изучении традиционной православной культуры не упоминается вовсе (есть «история культуры» - 3 часа за все годы обучения). Похоже, 610-я гимназия представляет собой своего рода «мировоззренческий» аналог дореволюционной гимназии Мая…

В этот же попечительский совет входит еще одна «знаковая» фигура - Шахнович Марианна Михайловна, профессор, заведующая кафедрой философии религии и религиоведения СПбГУ. Ей Фурсенко доверил «вероисповедальную» часть министерства. Заседая в президиуме Совета отделения по философии политологии и религиоведению Учебно-методического Объединения (УМО), Шахнович задает стандарты образования для всей страны, или, по сути, определяет государственную политику в области духовного образования.

На Рождественских чтениях 2006 года министра образования освистали, когда он сообщил о введении школьного предмета «История мировых религий». Идея принадлежит Шахнович - как «уступка» надоедливым поборникам преподавания в школах «Основ православной культуры». Освистали Фурсенко совершенно справедливо, поскольку альтернатива (замена) по существу является подменой. Содержание предлагаемого министерством предмета можно легко представить, ознакомившись, например, с только что вышедшим под редакцией М. М. Шахнович учебником «Религиоведение» (ЗАО ИД «Питер», 2006), который рекомендован вышеупомянутым УМО «в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности (направлению) «Религиоведение».

430 страниц, посвященные национальным и мировым религиям. Православию отведено 34 страницы. 12 страниц – так называемому «Русскому религиозному разномыслию», где рассказывается о хлыстах, скопцах, духоборцах и прочих милых большевистскому сердцу сектантах. (Соратники Ленина - Бонч-Бруевич, в частности - чаще печатались отнюдь не в «Искре», а в старообрядческих изданиях, считавших династию Романовых «семенем антихристовым».)

Теория Фрейда занимает в учебнике 7 страниц. Школьнику без комментариев объяснят, что «христианство зарождалось как религия примирения с Богом-Отцом, но в результате вытеснило Бога-Отца Богом-Сыном и, не удержавшись на высоте монотеистической идеи, сделало много уступок политеизму, введя культ Божьей Матери и Святого Духа».

В православном разделе говорится о том, что «важнейшей частью Священного Предания является Символ веры – краткое изложение основ вероучения» - и далее растолковывается, что Христос был Богом, а также человеком, который воскрес на третий день. (Напомню, этот учебник предназначен для будущих «религиоведов» из всех высших учебных заведений России, хотя было бы уместнее рекомендовать его студентам Университета Дружбы народов, последователям какого-нибудь африканского тотемного культа).

Затем, видимо, вспомнив, что истина открывается в мелочах, автор вставляет в этот ликбез для папуасов пять строчек о важнейшем православном таинстве – евхаристии: «Причащение совершается в православии хлебом и вином (младенцы причащаются только вином)». Эта леденящая душу подробность должна, очевидно, подвести читателя к мысли о том, что попы спаивают русский народ с малолетства, или, что еще хуже, «наливать-то наливают, а закусывать не дают».

«Под редакцией М. М. Щахнович» оказывается, что вина за десятки тысяч расстрелянных «представителей православного духовенства» полностью лежит на Сталине. И ни слова не говорится о том, что главными виновниками беспрецедентного геноцида были большевики во главе с Лениным. Наоборот, Шахнович драпирует палачей в смокинги «просвещенных государственных строителей»: «Начиная с 1922 г. советская власть постепенно перешла от «кавалерийских» атак на религию и церковь к созданию новых церковно-гоударственных отношений, в основе которых лежал принцип кадрового контроля над религиозными организациями страны».

Вымарывая судьбоносные для Православия исторические пласты, Шахнович избирательно «детализирует» известные только специалистам события. Например, «…в 1946 году советские власти помогли Русской церкви провести Львовский собор, насильственно воссоединивший униатов Галиции с православными». (Привет националистам из УНА-УНСО!)

По сути, все написанное в разделе «Православие» отрицает колоссальное для России значение 1000-летней православной цивилизации, и, напротив, исподтишка, передергиванием фактов, выставляет РПЦ сборищем убогих невеж, слепым орудием власти.


Вредная галиматья

Модернизированный «совковый» атеизм – такова идеология этого «Религиоведения». Это не случайно: Марианна Шахнович – руководитель «научно-педагогической школы», основанной ее отцом Шахновичем Михаилом Иосифовичем (1911 – 1992 гг.), защитившим в 1963 году докторскую диссертацию «Ленин и проблемы атеизма. Критика религии в трудах Ленина».

С 1932-го по 1960-й старший Шахнович работал в Музее истории религии (атеизма) АН СССР, был заместителем В. Д. Бонч-Бруевича, возглавлявшего музей в те годы. С 1946-го по 1991-й совмещал работу в музее с преподавательской деятельностью: старший преподаватель, доцент, профессор философского факультета ЛГУ.

Первым научным трудом Шахновича стала брошюрка «Социальная сущность Талмуда» (Л., 1929 г.) Затем его научные интересы переместились на «Военные пословицы русского народа» (Л., 1945 г.) и «Библию в современной борьбе идей» (Л., 1988 г.)

К сожалению, из богатейшего «научного» наследия Шахновича мне удалось раздобыть только одну его книгу «Человек восстает против бога» («Детская литература», 1980 г.), наверное, из-за ее гигантского 100-тысячного тиража, но тем лучше, ведь речь-то, напомню, идет о том, каким будет школьный учебник «История мировых религий».

Эту «научно-художественная книгу» предваряет цитата немецкого «философа» Фейербаха «Не бог создал человека, а человек создал бога по своему образу и подобию» (так же считали и датские карикатуристы, изобразившие «подобие» Мухаммеда).

«Между церковью и тюрьмой был заключен тесный союз», - пишет Шахнович о Русской Православной Церкви XYIII века.

«Труды Ломоносова вдохновляли молодых ученых на борьбу против мракобесия» (?!) Без комментариев.

«Чернышевский мечтал о радостном дне революции, предвидел, что наступит время, когда не будет религии». Славу Богу, не дожил!

О Ленине: «Володя перестал верить в бога в шестнадцать лет. Он понял, что счастье надо искать не на небе, а на земле».

«Владимир Ильич доказывал, что вера в бога порабощает человеческий дух».

«Ленин требовал лишить воспитание и обучение детей церковной опеки». (Заветам Ленина по-прежнему верны!)

«Надежда Константиновна Крупская писала, что в школьных программах история религий освещается слабо». (Марианна Михайловна Шахнович «осветит» неслабо.)

Можно до полного одурения, до колик в животе цитировать этот идеологический маразм. Но погружение, даже мимолетное, в идиотизм тоталитарной системы – занятие не для слабонервных.

Замечателен финал книги. Шахнович цитирует «члена политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС товарища М. А. Суслова» о том, что «школа должна очищать сознание той части детей, которая находится еще под влиянием церкви и религиозной семьи», а затем, по шляпку забивая в детские головы свой чугунный костыль, помещает факсимиле подписей первых наших космонавтов. Мол, не верите мне, поверьте кумирам-героям, в космос слетавшим, Бога не увидавшим… (Причем, Шахнович откопал это письмо к «юным атеистам-ленинцам» спустя 15 лет после его публикации.) Пусть дерюжка пошита в гараже, зато бирочка – «от-кутюр».



Сейчас это вызывает смех, но в прошлом слово такого «доктора философских наук» часто приравнивалось к расстрелу. «Красный профессор в скафандре» почти в буквальном смысле втаптывал копытом в землю талантливых ученых. Академик Дмитрий Лихачев писал в своих «Воспоминаниях» (СПб., «Logos», 1995):

«В 1935 г. вышла моя первая серьезная статья в сборнике «Язык и мышление» — «Черты первобытного примитивизма воровской речи». Она вызвала разгромную рецензию Михаила Шахновича «Вредная галиматья» в «Ленинградской правде». Вслед за такими статьями обычно шел арест».

То, что академик выжил, стал всемирно известным ученым, - это, в общем-то, дело случая. А сколько еще тысяч неизвестных талантов получили от красных профессоров «рецензию на тот свет»?

Конечно, дочь за отца не отвечает. Удивительно, но ее коллеги так не считают. Еще один профессор - заведующая кафедрой теории и истории культуры СПбГУ Светлана Иконникова в своем интервью, опубликованном 14 ноября 2005 года в журнале «Санкт-Петербургский университет», говорит: «Философский факультет для меня — родной… Появилась кафедра религиоведения. Ее возглавила доктор наук Марианна Шахнович. Проблемами религии (и атеизма – тогда) всегда занимался ее отец – Михаил Иосифович Шахнович. Возникла преемственность, родственный принцип хорош в науке. Он несет за собой не послабления, а напротив, сохранение и передачу исторического культурного наследия, домашней библиотеки».

Меня давно занимал вопрос, что доминирует в «беззаветном служении делу Маркса-Ленина», - подлость или глупость? Сейчас могу ответить: в бывшем преподавателе научного коммунизма гармонично сочетаются оба этих качества. Не обладая необходимыми в свободном обществе интеллектуальными способностями, он, не задумываясь, преступает через нравственные нормы («Бога-то нет!»), чтобы сохранить занятые еще в СССР – по «родственному принципу» - командные высоты.


«Духовные чада»

Тем, кому предназначалась книга Шахновича «Человек восстает против бога», сейчас по 30-35 лет, а их детям, наверное, по 10-15-ть. Одного из «сынов», некоего Сергея Бавыкина, можно смело поставить в ряд духовных чад красного профессора.


Не так давно имя этого человека звучало по всем национальным телеканалам. 15 ноября 2005 года была взорвана православная часовня у мемориала павшим воинам «Поле памяти» около деревни Красный Холм Вяземского района Смоленской области. На следующий день по подозрению «в вандализме и умышленном уничтожении имущества» был арестован бывший москвич 36-летний Сергей Бавыкин.

Как рассказал подозреваемый на допросе, когда в августе того же года закладывали часовню, он встретился с дьяконом и в беседе с ним заявил, что на этом месте часовню возводить нельзя. «Задержанный считает, что на этом месте во время войны погибли солдаты разных религиозных конфессий - мусульмане, католики, и поэтому неправильно устанавливать здесь православную часовню, крест оскверняет память погибших», - прояснил ситуацию заместитель областного прокурора Алексей Марков.

Любопытно, что в доме Бавыкина нашли книги и листовки профашистского толка. Любопытно это тем, что здесь кроется ответ на вопрос, откуда берутся фашисты в стране, потерявшей в войне с немецкими нацистами миллионы своих граждан?

В середине 90-х, занимаясь в «Известиях» неонацистскими группировками, я знал всех московских ультраправых чуть ли не поименно, и многих – в Петербурге (кстати, питерские фашисты всегда были более «идеологически» подкованными, чем их столичные «коллеги»). «Рассекретил» неонацистскую группу «Легион Вервольф», члены которой были осуждены за убийства.

На опыте проверено: так называемый «русский фашист» - это тот, кто создал бога даже не по человеческому, а личному своему "образу и подобию" (помните, какой цитатой предваряется книга Шахновича?) Психологической доминантой этого «создания» является презрение к «толпе» (народу), стране, ее национальным и религиозным традициям. Его расовые предпочтения известны, и при встрече с «инородцем» бритоголовый божок сам решает, жить тому или умереть.

Помню, в последнем своем слове на суде боевик «Вервольфа» по фамилии Баранов заявил: выйду на свободу, отправлюсь в чеченские горы, чтобы резать «русских свиней». Госчиновниками и депутатам, озабоченным «растущим в стране национал-экстремизмом» следовало бы не законы ужесточать и книжки запрещать, а подумать о том, как восстановить «очищенное» Сусловым, Шахновичем и Ко «сознание той части детей».

Не все духовные чада Шахновича – опустившиеся маргиналы. Есть среди них «высокообразованные», с учеными степенями. Только мировоззренческая доминанта прежняя - маленький божок, созданный, пусть не по личному, но вполне «человеческому образу и подобию», правда, по Дарвину.

Один из них - Вадим Перов, доцент Санкт-Петербургского государственного университета, ровесник Бавыкина. «Религиозная этика по сути является «этикой господства и подчинения». Человек в религиозной этике есть слабое и безвольное в моральном отношении существо, не способное без «божественной благодати» быть добродетельным», - пишет Перов в своей статье «Религия и государство: этика власти», опубликованной в сборнике «Религия и нравственность в секулярном мире. «Материалы научной конференции. 28-30 ноября 2001 года». (СПб., «Санкт-Петербургское философское общество»). Этот «научный» сборник вышел под редакцией Марианны Шахнович, а сам Перов принадлежит к «научно-педагогической школе» ее отца.

Последователь той же школы и однофамилец создателя террористической «Народный расправы», ставшего прототипом Петра Верховенского в романе Достоевского «Бесы», - А. Б. Нечаев пишет:

«…Часть Нагорной проповеди («Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую /…/. Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас») представляет собой описание поведения рецессивной особи в отношениях с доминантной.

Для некоторых обезьян в межсамцовых отношениях характерна так называемая «поза подставления» — схожая с позой самки в процессе спаривания поза, которую принимает рецессивная особь, демонстрируя тем самым подчинение доминантной (в человеческом обществе этот биологический смысл земного поклона часто не осознается)».

«Про это» опубликовано в том же «научном» сборнике, вышедшим под редакцией М. М. Шахнович («К вопросу о так называемом «естественном праве свободы совести», стр. 63-68). Не сомневаюсь, что автор причисляет себя к доминантной особе, а большинство человеческих особей – к рецессивным. Если он не биологический отпрыск первого русского террориста, то определенно - духовный сын Чернышевского, Фейербаха, Ленина, Дзержинского и Шахновича.

Именно эти люди напишут для наших детей «Историю мировых религий» и заставят его зубрить. Именно заставят, поскольку этот учебник войдет в государственный стандарт образования, который, как уже говорилось, составляет Шахнович.

Поразительно, насколько история ничему не учит. Может быть, потому, что эту историю отторгнули, присвоили себе те, кто своими мировоззренческими корнями глубоко уходят в советское прошлое. И это прошлое их сытно кормит.

Нам, «рецессивным особям», остается только мысленно наслать чуму на их дом и потребовать от президента Путина отдать положенную нашим детям часть национального дохода, чтобы отправить их в негосударственные учебные заведения. Тогда отпрыски «красной профессуры» наконец-то займутся общественно полезным трудом.

http://flb.ru/info/36754.html
Алексей Челноков, зам. главного редактора FLB
29.03.2006