Сплошной "висяк"

Два милицейских офицера выглядели несколько смущенными. Вдруг я подумаю, что они вымещают на ком-то личные обиды или жаждут мести? “Нам-то что, мы-то уходим”, — упорно повторяли они.
Стало быть, нашли себе теплые, денежные, стабильные местечки на гражданке. Понятно где — в службе безопасности какой-нибудь крутой фирмы. Вот и они, как тысячи других, перейдут теперь в разряд бывших.
Впрочем, “бывших” оперов в милиции не бывает. Как не бывает бывших математиков, поваров, художников, писателей. Если, конечно, они сумели состояться в профессии.

На сегодня назначена расширенная коллегия МВД РФ по итогам прошедшего года. Сенсаций не ожидается, министр Грызлов, как положено, отчитается о проделанной милицией работе. Назовет уйму цифр, много внимания уделит достижениям. Посетует, как нелегко было подстраиваться под новый УПК — но все-таки сумели, справились, добились. А как иначе — ведь на новое руководство МВД возлагалось столько надежд!
Будучи продвинутым современным политиком, Грызлов непременно покритикует себя и свое ведомство. Это нормально, это в духе времени. И президент Путин покритикует МВД — умеренно, ну не бичевать же в самом деле своего же ставленника, иначе народ может подумать, что его президент плохо проводит свою кадровую политику.
В общем, МВД выставят пристойное “удовлетворительно” и пожелают дальнейших реформ...
А как все обстоит на самом деле?
“Все катится в пропасть”, — вздыхают офицеры. Почему?
Чтобы понять это, достаточно внимательно просмотреть — нет, не секретные агентурные данные, к примеру, ФБР или какого другого пристрастно описывающего нашу жизнь наблюдателя. Хватит и официальной государственной статистики МВД России за прошедший год. Той самой, на которой будет построен доклад министра.
Просто оценивать милицейскую деятельность нужно не в абсолютных величинах, а в относительных. Так сказать, понаблюдать за динамикой.

Регистрация от лукавого
Все помнят, каким наиважнейшим делом назвал в 2001 году новый министр (а вслед за ним и новый начальник ГУВД Москвы) честную регистрацию всех совершенных преступлений. Дескать, не страшно, что преступность разом возрастет, не беда и что раскрываемость автоматически снизится — бить не будем. Главное, получить наконец истинную картину современной криминальной России. Чтобы знать, как и с чем бороться.
Смотрим статистику-2002. Пункт 1-й, основной: “общие сведения о состоянии преступности”. В нем: “зарегистрировано в 2002 г. по сравнению с 2001 г.: всего преступлений — -14,9%; тяжких и особо тяжких — -23,9%”.
Вот так приехали! Боролись, боролись за честный учет, а сами взяли да и зарегистрировали почти на 1/4 меньше самых тяжких преступлений. В “черном” минусовом списке такие разновидности преступлений, как убийства и покушения на убийства
(-3,9%); разбои с незаконным проникновением в помещения (-11,3%); кражи (-27,2%); мошенничества (-12,5%); вымогательства (-10,7%).
Может, кто-то всерьез считает, что убивать у нас стали меньше? Что мошенники дружно встали на путь исправления?
А в самом солидном плюсе — что бы вы думали? Регистрация экологических преступлений (+25%) и — ни за что не догадаетесь! — случаев умышленного уничтожения или повреждения имущества путем поджога (аж +44,1%). Это хай-класс. Не надо изучать высшую математику, чтобы знать: большой минус перекрывается большим же плюсом. А про качество этих значков кто ж говорит?
Далее, смотрим раскладку по регионам.
Хитроумно сформулированный пункт: “регионы с наибольшими темпами прироста числа зарегистрированных преступлений”. Их всего два. Москва (+29,7%) и Орловская область (+17,6%). Казалось бы, в других местностях тоже выполнили высочайшее указание, тоже распахнули двери ОВД для пострадавших граждан: несите, любимые вы наши, свои заявления, все запишем, все посчитаем. Ну просто там чуть поменьше людей обратилось в милицию, вот и не включили милицейские статистики эти города и веси в министерскую отчетность — чего бумагу зря марать?
Не тут-то было.
Все остальные российские регионы (87 из 89) в глубокой... извините, минусе. Пензенская область
(-32,3%); Кировская область (-30,4%); Карелия
(-29,6%); Тульская область (-29,5%) и так по нисходящей.
Вывод. Широко разрекламированная министерская кампания по честной регистрации преступления с треском провалилась. Да она, собственно, и не начиналась.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТОВ. Милиция всегда стояла и сейчас стоит на сокрытии от учета преступлений. Более-менее объективна статистика только по убийствам: вот он труп, тут уж никуда не денешься. Хотя если есть хоть малейшая возможность перекинуть труп на соседнюю территорию, непременно это сделают. Все остальные преступления регистрируют только тогда, когда есть шанс их раскрыть, “висяки” никому не нужны. Опер теперь ценится не по способности раскрыть преступление, а по умению уболтать заявителя. Чтобы он не только забрал свое заявление, но и жаловаться при этом никуда не ходил. Тогда и укрывать от учета ничего не придется — это сегодняшняя реалия. Почему в Москве и Орловской области все-таки стали больше регистрировать? Ну значит, только два милицейских руководителя поставили это себе главной задачей и били-били по башке подчиненным изо дня в день. Добились, очевидно, за счет чего-то другого.


Какой сегодня счет?
Ладно, с регистрацией разобрались. Но каждое записанное в журнал учета преступление надо раскрывать. По логике, если регистрировать стали значительно меньше (нагрузка на сотрудников тоже уменьшилась), то раскрываемость должна увеличиться.
Смотрим официальные данные.
Раскрыто по сравнению с 2001 г.:
всего преступлений -25,5%;
тяжких и особо тяжких -33,4%.
Опять все в минусе! Краж, особенно квартирных, от которых стонут жители больших городов, раскрыли на целых 47,3% меньше. То есть работать по ним стали в 2 раза хуже. За что же ставить милиции “удовлетворительно”?
Модная фенька последних лет, которую очень любят все начальники ГУВД. Дескать, квартирные кражи раскрывать вообще не надо. Как в Америке: занес в компьютер и жди, когда вор попадется с поличным — вот тогда он про все свои прежние художества и расскажет (или их на него “повесят”. — Авт.). Очень удобная идея, насаждаемая в России уже несколько лет. А что в итоге? 926 815 краж (всевозможных) за год. Почти миллион! По 2,5 тысячи ежедневно. И это не считая вытащенных в транспорте кошельков и мобильников, по поводу которых в милицию просто не обращаются — зачем время зря тратить?
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТОВ. Каждый день начальник УВД начинает словами: “Какой у нас сегодня счет? 22:12? Нормально”. Счет — это соотношение совершенных в округе преступлений и раскрытых. Если за ночь произошло 10 разбойных нападений — а их попробуй раскрой! — и счет оказался 10:0, тому же начальнику голову оторвут. Тогда он бросает клич: “Все на рынки, делать контрольные закупки!” 10 недовесов — и дело в шляпе. Счет стал 20:10, а это уже вполне пристойный результат.
Этот счет живет ровно сутки, потом вступает в силу другой учет, значит, начальнику надо только день простоять да ночь продержаться. Можно тайком поменяться статистикой с другим округом: “Вась, я тебе две 218-х, а ты мне одну 209-ю (статьи старого УК. — Авт.). Можно купить (!) раскрытое преступление (цена доходит до штуки баксов). А через два дня все учетные карточки в зональном информационном центре вернутся на свои места с пометкой “случайно вкравшаяся ошибка”.
Что касается краж... Раньше говорили: “Если ты с поличным не задержал вора, ты не опер”. Очень даже кражу можно раскрыть — с помощью агентурной сети. Другой вопрос, что сейчас она окончательно разрушена.


Олигархи пьют шампанское
Однако каким-то чудом преступления все же раскрываются. Обратимся к следующей интереснейшей таблице. Пункт “Регионы с наибольшими темпами прироста раскрытых преступлений”. Их снова всего два. Москва (+0,3%) и... Чеченская Республика (+0,1%). Если даже предположить, что еще с десяток регионов стали работать лучше, то этот прогресс пришлось бы рассматривать под микроскопом, счет пошел бы на сотые и тысячные доли процента.
Так ведь и того нет. Москва в гордом одиночестве с ее жалкими 0,3%. Всерьез говорить о подсчете общегражданской преступности в воюющей Чечне? Увольте...
Зато “регионы, в которых отмечено снижение числа раскрытых преступлений”, проштрафились капитально: Ленинградская обл. (-45%); Санкт-Петербург (-43,6%); Нижегородская обл. (-40%); Ивановская обл. (-39,5%) и т.д.
Еще один грустный вывод. Милиция разучилась работать даже из-под палки.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТОВ. Зайдите в какой-нибудь ОВД. Там есть старослужащие опера (их все меньше), с 2—3 годами стажа и новички. Работа строится так. 3—4 новичка отправляются раскрывать преступления, а все прочие садятся на телефоны: “Шампанское в палатку завезли? А мыло? А окорочков сколько?” Они работают на общую “кассу”, потом поделятся с отъехавшими.
Вот много кричали о реформах, об обновлении кадров, пачками увольняли генералов. Но ведь 10 уволенных генералов уйдут не одни. Они заберут с собой 100 полковников, а те — 1000 воспитанных, выращенных ими оперов. Это же пирамида — преемственности, доверия, профессионализма, чего хотите. А уйдут все в службу безопасности какого-нибудь бизнесмена. Олигархи тащатся от того, что генералов выгоняют из МВД.
Сейчас из милиции выбили самое квалифицированное звено — подполковников и майоров. Учить молодежь некому. Сотрудники служб безопасности за них теперь справки, рапорта составляют — те не умеют да и не хотят. Недавно был случай, у одного московского предприятия машину с грузом угнали — на 500 тыс. евро, между прочим. Милиция даже не пошевелилась. Даже телеграмма об этом по городу не прошла! Вот мы и спрашиваем: “Ребята, на сколько же надо сегодня украсть, чтобы вы наконец заработали?” Мало того, что не умеют, — им этого не надо. Зато раздувание штатов идет колоссальное. В МУРе было 10 отделов, сейчас — порядка 20. Но все как-то подзабыли, что раньше снижение раскрываемости на 0,5% автоматически влекло за собой отставку руководителя. А теперь за что снимают?


Почему случился “Норд-Ост”
Самая болезненная, пожалуй, тема последних лет — ликвидация РУБОПов и борьба с оргпреступностью. Она в нынешнем отчете вообще стыдливо замалчивается. Ее слабый отблеск можно найти разве что в таблице “Социально-криминологическая характеристика преступности”. Так вот, преступлений, совершенных в группе, зарегистрировано в России на 32,4% меньше, чем в прошлом году.
Вот и ладушки, отмирает у нас оргпреступность как криминальный класс — стало быть, не стоит она и особого милицейского внимания. А как же “Норд-Ост”?
С РУБОПов никогда не спрашивали за раскрытие конкретных преступлений — в общепринятом понятии. Они отчитывались уголовными делами, возбужденными в отношении членов преступных групп и сообществ, а еще — своей информацией: сколько ОПГ действует на данной территории, каковы их состав, вооружение, источники доходов. И самое главное — каковы их планы. Может ли опер “на земле”, замученный десятком “висяков”, заниматься еще не совершенными преступлениями? А рубоповцы занимались как раз профилактикой самых страшных, самых болезненных общественных нарывов, они подрывали экономические основы оргпреступности, разрушая ее связи с коррумпированными местными властями и отсекая источники доходов.
Говорят, они быстро переквалифицировались на “крышевание” коммерсантов. Но реальность такова, что в начале 90-х слабому еще предпринимателю просто некуда было податься за защитой. Сейчас этой проблемы нет, ЧОПов предостаточно.
Недостатков хватает в каждой службе. Здесь проблему решили кардинально: искоренили бывших рубоповцев подчистую, подчинив новые УБОПы с новыми сотрудниками (молодыми, необученными) милицейским главкам на местах. Как же они работают?
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТОВ. Тогда, в начале 90-х, сразу стало понятно, что славянские ОПГ кардинально отличаются от этнических. Другой менталитет, другие методы — все другое. А среди этнических сразу выделяются чеченские — на них были брошены основные силы. Начальник отдела мог вызвать молодого опера и устроить ему допрос: “Сколько у тебя на территории проживает чеченцев?” Если тот отвечал: “Да я всего 3 месяца работаю”, — ему говорилось: “Значит, пора увольнять”.
Что сейчас? Приходит молодой сотрудник, неожиданно для себя выясняет, что бывают чеченцы, а бывают, например, ингуши — у него глаза на лоб. Он этого вообще не знал! Ему еще учиться и учиться — а не у кого. Почему-то тот же Пронин никого из старых оперов реформировать московский УБОП не позвал — заполнил его курскими бэповцами (сотрудниками отделов по борьбе с экономическими преступлениями. — Авт.).
Вместо узкопрофильных отделов теперь сделали “линии антитеррора”. Раз антитеррор — надо проверять “черных”. А где у нас “черные”? На рынках. Значит, все выдвинулись на рынки. Так дубово все делается. В Подмосковье казус вышел: нашли одну чеченскую семью и всеми службами кинулись ее проверять. 6 раз к ним приезжали, пока наизусть не выучили: это родственники знаменитого танцора Махмуда Эсамбаева.
Любая ОПГ замкнута на коррумпированных органах власти. Раньше была вертикаль: ГУБОП—РУБОПы, которая могла хоть как-то этому противостоять. Теперь такой структуры больше нет. Местный УБОП подчиняется начальнику ГУВД, начальнику СКМ, начальнику ОРБ и в последнюю очередь начальнику ГУБОПа. Случись что, приходят сразу 4 шифровки в один адрес — и по каждой отчитайся. Местная власть — это премии, квартиры, прочие подачки. Как против нее идти?
Беспризорностью вот тоже УБОПы теперь занимаются — а как же, модное направление, президент велел. А если спросить: сколько преступлений ушло у вас в суды с квалификацией “организованная преступная группа”, — глаза потупят.
Но об этом ни на одной коллегии не говорят. А вы спрашиваете, почему случился “Норд-Ост”.

Московский комсомолец
http://flb.ru/info/15184.html

05.02.2003