Скважины пошли на нерест

Все рубопроводы «Сахалинморнефтегаза», изрядно обветшавшие с 30-х и 40-х годов, просто закопаны в грунт и не рассчитаны на сейсмические потрясения.

Сначала остров Сахалин был только рыбным.
Песчаная почва, стланик, редкая лиственница и невероятное количество ручьев и рек. Густота речной сети Сахалина — одна из самых высоких в мире. И каждая река, ручей — нерестовые для лосося. Горбуша, кета, кижуч, таймень… И жили на острове раньше только аборигены — гиляки. Ловили рыбу, пасли оленей. Но от некоторых озер гиляки держались подальше — вода в них была темная и вонючая.
Потом на остров пришли иноземцы. Вернее, приплыли. И стал остров окраиной большой Империи. Пожалуй, самой дальней окраиной. Эту его отдаленность Империя и использовала сугубо по-имперски — стала ссылать сюда преступников, опровергнув поговорку, что дальше Сибири не пошлют. Так рыбный остров стал еще и кандальным. Но гиляки продолжали ловить лосося и обходить стороной редкие вонючие озера.
Вскоре Империя рухнула. И тут же появилась другая. Иноземцы, сменившие социальный строй, обратили внимание на пугавшие гиляков озера с темной водой. Рыба и кандалы отошли на второй план. Началось нефтяное освоение острова.

Первое пришествие

С 1928 года нефть на Сахалине стали добывать промышленным способом. Трест с нехитрым названием «Сахалиннефть» был первым в новой России нефтедобывающим предприятием. И вот 70 лет без устали этот трест, несколько раз меняя название и превратившись наконец в «Роснефть—Сахалинморнефтегаз», качает на острове «черное золото».
Кандальным остров оставался еще долгое время, а вот рыбным становился все меньше и меньше. О природе тогда думать было не принято. Главное — все новые кубометры, тонны и перевыполненные планы — предпочтительно к красным датам.
Пришли 80-е и 90-е. Об экологии с огромным запозданием заговорили даже в России. Но только не на Сахалине. Отношение нефтяников к хрупкой северной природе не изменила даже страшная трагедия Нефтегорска 1995 года — крупнейшее в России землетрясение. Конечно, тогда, восемь лет назад, было не до природы — нужно было спасать людей. Потом «Сахалинморнефтегаз» официально заявил, что во время землетрясения произошло 39 прорывов нефтепровода и вылилось до 6 тысяч тонн нефти, но все последствия ликвидированы. По неофициальным данным, в трубопроводах компании «Сахалинморнефтегаз» было около 200 прорывов, и, естественно, нефти вылилось намного больше. А при ликвидации последствий нефтяники ограничились тем, что просто зарыли загрязненную нефтью почву. Сверху не видно — и ладно.
Впервые задуматься об экологии «Сахалинморнефтегаз» несколько лет назад заставила общественность. Убедившись в том, что государственные природоохранные комитеты своих функций не выполняют, общественная организация «Экологическая вахта Сахалина» взяла контроль в свои руки. Уже три года «вахтеры» выезжают на северные нефтепромыслы с проверками, составляют по итогам экспедиций акты и передают их в прокуратуру. Последняя, в свою очередь, выносит постановления о взыскании штрафов (довольно больших). К сожалению, «Сахалинморнефтегаз» исправляться не спешит — нефтяные разливы во многих случаях просто продолжают засыпать землей. Правда, теперь уже с оглядкой. И ладно была бы частной компанией: как известно, буржуй — он мироед, с ним государство за свои богатства ведет непримиримую войну… Да только государственная компания «Роснефть — Сахалинморнефтегаз» — системная, на которую молится правительство и ставит в пример другим. А ее руководитель, г-н Богданчиков, ранее как раз руководил нефтедобычей на некогда рыбном острове.

Из отчетов «Экологической вахты Сахалина» по итогам экспедиций последних трех лет на северные нефтепромыслы, принадлежащие «Роснефти — Сахалинморнефтегазу»:

…Экспедиция обнаружила один свежий (вблизи озера у залива Одопту) и два более старых (у реки Гиляко-Абунан) нефтяных разлива, вызванных производственной деятельностью нефтяников «Сахалинморнефтегаза». Каких-либо ликвидационных работ, очистки загрязненной нефтью территории и водоемов не велось…
….На пути от п. Катангли до Охи из семи осмотренных шламонакопителей только один имеет какое-то подобие гидроизоляции из обычной полиэтиленовой пленки, положенной на доски. В остальных случаях отработанный буровой раствор и буровой шлам, насыщенный нефтью и другими токсичными веществами, слиты в котлованы без какой-либо преграды просачиванию в северные реки и ручьи через песчаный грунт…
…Проверка очистных сооружений на промыслах «Катангли» и «Охинский» показала, что они не справляются с очисткой сточных вод, несущих нефть и обильную муть в реки и заливы…
…Берега Охинки очень сильно загрязнены нефтью, по реке плывут обильные нефтяные пятна…

Второе пришествие

За семидесятилетнюю историю освоения нефтяных месторождений природа острова изменилась до неузнаваемости. Но теперь береговые месторождения практически истощены — хватит, по разным оценкам, лет на десять. Однако отдохнуть острову не придется. Напротив.
В середине 90-х на шельфе Сахалина обнаружены невероятные запасы нефти. У российских нефтяных компаний денег на их освоение не нашлось. Пришлось привлекать иностранных инвесторов, создавая проекты «Сахалин-1», «Сахалин-2» и так до бесконечности. И привлекли. Имена все такие знакомые: «Шелл», «Эксон». Только они не персонально пожаловали, а в виде «дочек», зарегистрированных на офшорах — Багамах и Бермудах. А Россия при этом, естественно, оказалась в роли Венесуэлы.
И вот в 1999 году началась новая эпоха нефтяного освоения несчастного острова. Новая принципиально — совсем иные масштабы. О рыбе теперь можно забыть. Как говорит председатель совета «Экологической вахты Сахалина» Дмитрий Лисицын, «касательно потенциальной угрозы разрушения природы — тут и говорить нечего. Если сравнить реальную угрозу от шельфовых проектов — то есть то, что будет в ближайшем будущем, — с текущим разрушением природы от деятельности «Сахалинморнефтегаза», то это сравнение огромного тяжелого танка с игрушечным детским самокатом. Ведро нефти, вылитое на землю прямо перед нами, конечно, впечатляет больше, чем абстрактное знание о том, что с платформы «Моликпак» компании «Шелл» за 1999—2001 гг. в море сброшено 70 000 кубометров токсичных буровых отходов. А между тем это резервуар размером с футбольное поле, заполненный до отметки 12,5 метра. И каждый кубометр таких отходов, вылитых в море, убивает в сотни раз больше жизни и отравляет неизмеримо большее пространство окружающей среды, нежели вылитый на суше».
Теперь перед иностранными нефтяниками, работающими на шельфе Сахалина, стоит задача перекачки нефти. Для этого «Эксон» решила строить нефтепровод поперек северной части Сахалина, а «Сахалин Энерджи» будет прокладывать две трубы с севера на юг острова. При этом на севере и та, и другая трассы пройдут по территории с сейсмичностью 9—10 баллов.
Собственно, сеть сахалинских речушек будет теперь не главной достопримечательностью острова. Сеть нефтепроводов изрежет Сахалин точно так же.
Будет ли сделано все необходимое для защиты трубопроводов от разрывов при подвижках земной коры? Или трагедия нефтегорского землетрясения повторится для природы в иных, уже смертельных масштабах? Все трубопроводы «Сахалинморнефтегаза», изрядно обветшавшие с 30-х и 40-х годов, просто закопаны в грунт и не рассчитаны на сейсмические потрясения. Насколько известно, не будут на это рассчитаны и новые нефтепроводы. Причем объем нефти, перекачиваемой через северные сейсмоопасные районы, за счет новых трубопроводов увеличится примерно в 13 раз. И ущерб, соответственно, при неминуемой катастрофе тоже увеличится на порядок. Это иностранцев вряд ли беспокоит — и «Эксон», и «Сахалин Энерджи» зарегистрированы в офшорах, поэтому возмещение за потенциальный ущерб природе с них можно получить лишь теоретически. Кроме того, от «экологических» платежей их надежно защищает соглашение о разделе продукции (СРП), согласно которому они работают в России. Платить, как всегда, будем мы.

Из отчета об общественном исследовании влияния нефтедобычи на прибрежное рыболовство… проведенного «Экологической вахтой Сахалина»:
…в течение последних 10—12 лет практически все рыбаки отмечают стабильное снижение уловов всех промысловых видов рыб по всем заливам, а за прошедшие три года это снижение стало еще более резким…
…В заливе Чайво стало меньше горбуши и кижуча…
…В Ныйском заливе сильно упали за последние 3—4 года уловы наваги, бычка, корюшки, горбуши, кижуча, сельди.
…Залив Пильтун — самый богатый по уловам сельди и наваги. Однако в 1999 году ее не было вообще…
…Все больше в последнее время попадается рыба, которая имеет запах и вкус нефтепродуктов и других неизвестных веществ…

Для сравнения

Отечественные нефтяники, когда ругаются с экологами, очень любят сравнивать Сахалин с Аляской. Тоже север. Тоже нефть, рыба, аборигены, землетрясения… И нефтепровод. Что ж, сравним.
По площади Аляска больше Сахалина почти в 20 раз, однако численность населения практически одинаковая — около 600 тысяч человек. Сахалинский трубопровод будет всего в 0,6 раза меньше, чем Трансаляскинский, но на его строительство почему-то предполагается задействовать в семь раз меньше рабочих. Кроме того, прокладка 1 км сахалинского трубопровода будет стоить в 17 раз меньше, чем Трансаляскинского. За счет чего сэкономят на Сахалине — понятно: за счет безопасности. Да и зачем, собственно, им строить безопасный трубопровод? Во-первых, никакие законы этого от них не требуют. Во-вторых, стоимость потерянных при разливе нефтепродуктов, работ по очистке и штрафов — это сущая мелочь по сравнению с прибылями за транспортируемую нефть. Тем более что есть опыт хозяйствования на Сахалине российской нефтяной компании — «Роснефть—Сахалинморнефтегаз», которой все экологические преступления практически сходят с рук.
Доходы, получаемые штатом Аляска, состоят на 70% из поступлений от нефтяной промышленности. В бюджете Сахалинской области «нефтяные» деньги составляют всего лишь 26%, но это вклад «Сахалинморнефтегаза». С проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2» Россия и область вряд ли что-то получат — так «грамотно» составлены СРП, по которым работают иностранные нефтяники.
От добычи нефти из специального фонда каждый житель Аляски ежегодно получает дивиденды. В первые годы это было 300 долларов, теперь — около двух тысяч. Нужно ли говорить о том, сколько от разработки нефтяных месторождений нашего шельфа получают сахалинцы? Те небольшие «бонусы» по проектам, которые идут в областной и федеральный бюджеты, являются возмещаемыми затратами и будут вычтены из российской доли прибыли. Перевод слова «бонус» — «подарок» — в этом контексте звучит издевательски.

P.S. Кстати, российскую сторону в нефтяных шельфовых проектах Сахалина представляет тоже «Роснефть», которая, по идее, и должна была бы защищать государственные интересы. Но такое ощущение, что подобного желания просто нет. И как потребовать с иностранцев того, что не делаешь сам?

Новая газета
http://flb.ru/info/18715.html

26.06.2003