Пессимизм мысли и оптимизм воли

Григорий Явлинский: “Те, кто захватил власть, откровенно говорят: захотим — заберем все места”

" Выборы депутатов Мосгордумы в декабре должны показать, что москвичи поддерживают правящий режим и голосуют за его партию “Единая Россия”.
Для правящего режима это имеет принципиальное значение. Успешная организация московских выборов покажет, что столица поддерживает президента и признает любого кандидата на пост градоначальника, который будет ей предложен вместо популярного мэра Лужкова.
На что же в таком случае рассчитывают демократы, объединившиеся ради выборов в Мосгордуму? Зачем идет на выборы “Яблоко”, давно уже вытесненное из политического пространства? Мы попытались выяснить это у лидера партии Григория Явлинского.

— Как вы оцениваете шансы “Единой России” на выборах в Мосгордуму?
— Когда дело касается “Единой России”, о шансах речь вообще не идет. Сколько захотят, столько у них и будет.
— Лидер единороссов Грызлов сказал: мы можем занять все 35 мест. Вы считаете, это действительно возможно?
— Он сказал как есть. Они сколько захотят, столько и возьмут, потому что это не имеет отношения к тому, что называется “избирательный процесс”.
— Что вы называете “избирательным процессом”?
— Избирательный процесс не делается в один месяц. В течение нескольких лет члены партии, претендующей на голоса избирателей, должны иметь возможность выступать в прессе, на телевидении, предлагать альтернативные решения, вести дебаты, дискуссии. Тогда у людей складывается на их счет какое-то мнение, и финальная точка ставится в период кампании. В этом смысле выборы — это как рождение ребенка. А “закладывается” ребенок гораздо раньше. Он поколениями “закладывается”, а не в последнюю минуту перед родами. Выборы — итог процесса. А процесса не было.
— Почему его не было?
— Потому, что в авторитарной системе его не может быть. Избирательный процесс не может происходить без публичной политики. Но у нас ее нет ни в стране, ни по московским проблемам. Например, нет же дискуссий по застройкам, по городскому хозяйству, по работе милиции и ГАИ, по монополистам вещевых и продуктовых рынков... Нет разных точек зрения — не потому, что они не существуют, а потому, что никто не может их донести до избирателей и выяснить их мнение. В результате те, кто захватил власть, сегодня откровенно говорят: захотим — заберем все места. Ну и правда, заберут. А если захотят сделать вид, что эти выборы похожи на равные и честные, тогда одно место в Мосгордуме отдадут этим и два — тем. Потому что на них работает весь административный ресурс. Потому что невозможно контролировать подсчет. Понимая все это, Грызлов так и говорит про 35 мест. Открыто.
— Зачем же тогда “Яблоко” участвует в этих выборах?
— За тем, что у нас есть избиратель. Мы хотим дать москвичам возможность своим голосованием показать, как они действительно оценивают ситуацию в стране и готовы ли они прийти и проголосовать против авторитарного режима и появляющейся новой КПСС.
— Вы видите эти выборы как референдум: демократия или авторитаризм?
— Да, у нас редкая возможность реально спросить избирателя, согласен ли он с таким парламентом, таким судом, такой бюрократией и вообще такой политикой. Причем сделать это можно сейчас без традиционных упреков к нам, будто мы рвемся к власти, в Думу и так далее. Вы правильно сказали: это настоящий референдум.
— “Яблоко” долго отказывалось от объединения с СПС. Теперь согласилось на единый список под своим флагом. Что произошло?
— С приходом нового руководства удалось найти компромисс на основе одинаковой политической оценки ситуации в Москве и общего понимания задач, стоящих перед демократическими партиями в условиях авторитарного режима.
— Вы не допускаете, что список “Яблоко — объединенные демократы” может набрать так много голосов, что их невозможно будет “обнулить” административным путем?
— Если на выборы придут, например, 70% москвичей и 40—50% реально проголосуют не за “Единую Россию”, с этим уже нужно будет считаться.
— Но вы не надеетесь, что 70% придут, и половина проголосует против “Единой России”?
— Это возможно, если будет соответствующая атмосфера в городе. А атмосфера складывается от того, как работает телевидение, газеты. Москва — город сытый, спокойный. Он может и не откликнуться, он доволен своей жизнью. Мы хотим сказать москвичам, что все, что в России происходит, зависит во многом от них. Власть в России веками так устроена, что политика всей страны делается в Москве. От их голосов будет многое зависеть. Однако, конечно, возможны фальсификации.
— Все же делать такие прогнозы, как сделал Грызлов, неприлично. Вам не кажется, что это выглядит смешно?
— Он бы выглядел гораздо смешнее, если б наморщил лоб и сказал: “Ну, наверно, мы получим 23,3% голосов”. Вы бы хохотали первой. Потому что вы прекрасно знаете, что если они захотят 36 человек посадить на 35 мест, они ведь смогут. Вы ведь не сомневаетесь, что смогут?
— Они и сто смогут. Но я не об этом думаю, а о том, как это для меня оскорбительно. Для меня, для моей Москвы, где живут разумные люди с чувством собственного достоинства. Как они могут о нас так думать, что мы как бараны? Или как солдаты-срочники в воинской части? Пойдем проголосуем, как велел командир.
— Они в этом уверены. До сих пор со всем же соглашались. Независимого телевидения лишили — проглотили. Выборы мэра отобрали — тоже. Суд работает по заказу — почти все помалкивают. Думу превратили в фикцию — и ладно. И так далее.
- Но почему общество впало в такую апатию? Люди прекрасно видели, что “Единая Россия” пропихнула закон об отмене льгот, но все равно пойдут за нее голосовать. Почему у них одно с другим не связывается?
— Мопассан написал рассказ “Мать уродов”. Женщина работала батрачкой, забеременела. Чтоб скрыть беременность, стала носить корсет из веревок и дощечек и родила страшного урода. Она его прятала, но однажды бродячий цирк купил его за большие деньги. Она стала этих уродцев производить и разбогатела.
— Зачем вы мне это рассказываете?
— Затем, что наше общество еще очень слабое, но живое, растущее. А его калечат. Его задавили корсетом. В конце 80-х давили тупым идиотизмом прежней власти. А сейчас задавили авторитаризмом. И все искажается. Общество не развивается естественно. Люди не обсуждают, не дискутируют, не ищут пути. Общество — живой организм. Если его душить, не давать свободно дышать, жить открыто и с достоинством, то все извращается.
— Вы не ощущаете тщетность собственных усилий? Вы все делали по правилам, годами готовились к выборам. И как вы сейчас себя чувствуете, когда вам даже не дают посмотреть, сколько за вас проголосуют? Даже этого вы не сможете.
— Это так. Но никто не обещал, что будет просто строить нормальную жизнь в России. Есть такая формула: пессимизм мысли и оптимизм воли. Так работают врачи. Даже если им кажется, что болезнь смертельная, они работают до последней секунды. А иначе они ничему не научатся. Иначе медицина не сдвинулась бы с места. Так и в обществе, и в политике. Серьезный политик все понимает. Но хочет сделать свою страну счастливой. И делает это изо всех сил. Вот и все."

Московский комсомолец
http://flb.ru/info/34900.html
Беседовала Юлия КАЛИНИНА
30.09.2005