"Загадки Перельмана" нет

За последнюю пару недель средства массовой информации как в России, так и за рубежом необычайно много внимания уделяли математике. В принципе, пропаганду научного знания, труда математиков и вообще ученых следует всячески поддерживать, тем более что в обществе потребления наука всерьез интересует весьма немногочисленную аудиторию. Однако в данном случае ажиотаж был вызван не массовым всплеском любви к геометрии, а необычностью ситуации, сложившейся в связи с присуждением престижнейшей медали Филдса российскому математику Григорию Перельману.

Сенсационность придали два обстоятельства. Во-первых, было признано верным решение Перельманом знаменитой проблемы Пуанкаре - одной из семи великих математических задач, за решение которых учреждена премия в миллион долларов. А во-вторых, Перельман, вопреки принятой логике поведения, не только не присутствовал при вручении медали, но и отказался предпринимать какие-либо усилия к обретению заслуженных наград, премий, почестей - скорее наоборот, пытался всего этого избежать.

Возникла принципиально новая "загадка Перельмана", быстро обросшая множеством комментариев, часто неточных и взаимно противоречивых. Все они изначально страдали существенным дефектом: это лишь интерпретации мотивов и действий самого ученого, в последнее время избегающего общения с прессой и коллегами. Доминирующий сегодня стиль обсуждения этой темы представляется недостойным и уводящим общественное мнение от поиска истинной и полной картины. В предыдущем номере "МН" я кратко высказывался на этот счет. Требуется, однако, более серьезный анализ.

Мысль под напряжением

Меня глубоко возмущает бесцеремонность обсуждений, вторжения в частную жизнь ученого. Отношение к Григорию Перельману, вольно или невольно пропагандируемое СМИ, считаю глубоко несправедливым. К этому выводу приводят многочисленные беседы с математиками, личный опыт общения с этим гениальным ученым, а также разговоры с ним по телефону в эти дни.

Встретился я с Гришей в 1982 году, когда был руководителем команды СССР на Международной математической олимпиаде. К тому времени он уже был активным участником математического кружка при Дворце пионеров, учеником знаменитой 239-й школы Ленинграда, успешным финалистом двух Всесоюзных олимпиад. Система подготовки предусматривала тогда несколько этапов: недельные зимние и месячные летние сборы в Черноголовке, заочная школа в течение года.

Конкуренция между кандидатами была очень острой. Но с самого начала было ясно, что Гриша Перельман, несмотря на то, что он был самым юным кандидатом (окончил школу в 16 лет), несомненно лидер. Это подтвердилось как на Всесоюзной олимпиаде в Одессе, так и на международной в Будапеште, где он стал победителем, показав абсолютный результат (42 балла из 42). Одесская олимпиада стала последней, на которой в качестве почетного председателя жюри присутствовал Колмогоров, обративший внимание на талантливого мальчика.

Мне довелось встречаться со многими исключительно сильными "олимпиадниками" разных поколений. Но и на этом фоне Гриша производил исключительно яркое впечатление. Обращала на себя внимание исключительная способность к сосредоточенной, интенсивной, но при этом спокойной работе. У него проявился сильный спортивный характер. Гриша определенно получил хорошее воспитание и стал достойным лидером команды - уверенным в себе, но скромным, сдержанным, доброжелательным.

Вспоминаю, как он решал задачи: садился, руками начинал тереть брюки на коленях, так сильно, что ткань электризовалась, минут через пять-семь брал ручку и аккуратным почерком записывал предельно краткое решение. После чего съедал шоколадку и приступал к следующему заданию. В трудных случаях он начинал мурлыкать какие-то мелодии.

Горе от ума

Андрей Николаевич Колмогоров, великий ученый, создатель не имеющей аналогов в мире научной школы, пропагандировал такую мысль: "Надо уметь прощать талантливому человеку его талант". В личной беседе, говоря о молодом математике N, он однажды заметил: "N, конечно, бывает удивительно противен, но он удивительно талантлив". И несмотря на факт наличия повышенного "уровня противности", Андрей Николаевич очень много сделал для становления N как математика (ныне очень известного в мире) при весьма непростых внешних обстоятельствах.

Талантливый человек потому и талантлив, что способен увидеть в мире то, что не видят другие. У него особый характер и особый склад мышления. Очень часто он не только необычен, но и неудобен и колюч. Забываемые ныне хрестоматийные примеры - Чацкий, герой пьесы, которой Грибоедов дал примечательное название "Горе от ума". Но в XIX веке выдающемуся человеку в поисках внутренней гармонии не нужно было лишаться работы, скрываться от прессы. Все было проще.

Математическое творчество, как и любое другое серьезное творчество, - процесс мучительный. Процесс решения трудной задачи обладает дополнительной спецификой: от человека требуется не просто полное сосредоточение, но и длительный уход из реального мира в мир абстрактных образов и понятий. В случае сложнейших задач - таких, как гипотеза Пуанкаре, - на постоянное размышление уходят годы. Красота найденных конструкций, сам момент открытия приносят непередаваемое эмоциональное переживание. Но велика и вероятность ошибки. Математики - это люди, обреченные на постоянный поиск собственных и чужих ошибок. Поэтому подготовка публикаций, защита работы перед профессиональным сообществом требуют дополнительных, очень серьезных, а часто и малоприятных усилий от первооткрывателя. Обостряют ситуацию случаи откровенного воровства крупных идей в процессе представления работы. Лишь немногие десятки ученых, которым посчастливилось решить великие задачи, в полной мере осознают, какого напряжения и, без преувеличения, подвига требуют великие открытия. По отзывам ряда математиков, Перельману удалось не только взять высоту под названием "Проблема Пуанкаре", но и пройти над планкой с запасом: на основе его идей решается ряд других задач, открываются новые перспективы.

Возвращение из мира математических задач в реальный мир - дело тоже непростое. Необходим длительный отдых. Вот почему я полагаю, что никакой "загадки Перельмана" нет. Он совершил научный подвиг и заслужил право действовать в соответствии со своими принципами и взглядами, какими бы парадоксальными они ни казались.

Не нашлось места

А вот загадки в поведении общества действительно есть. Их несколько. Во-первых, подтверждается старая истина: "В России каждое доброе дело должно быть вовремя и по достоинству наказано". Ситуация и парадоксальна, и постыдна: кроме широкой, но очень странно окрашенной известности, Григорий Перельман никаких знаков признания не получил. Совсем уж удивительно, что поздравлений из наших академических и официальных инстанций не последовало. А может быть, причина самоизоляции ученого в том, что и ранее кому-то не хватало чуткости и такта?

Григорий Перельман сегодня - простой кандидат наук, не выдвигавшийся в члены РАН, не получивший ни одной из многих существующих в России научных премий, к тому же вот уже более полугода безработный. Между тем уж совсем очевидно, что за решение одной из семи "великих математических проблем" он заслужил как минимум звания доктора наук. В эти дни математическое сообщество предпринимает усилия, чтобы как-то исправить положение, но неизвестно, увенчаются ли они успехом.

Эта ситуация с гениальным математиком, доведенная до абсурда, обнажает многие проблемы организации российской науки. На происшедшее полезно посмотреть с точки зрения идей реформ, пропагандируемых министром образования и науки Андреем Фурсенко: конкурентоспособность, прорывные зоны, эффективность, рыночные механизмы и т.д. Что-то не сработали эти идеи в случае с Перельманом, которому не нашлось места в академической системе, несмотря на очевидную эффективность работы ученого, осуществившего научный прорыв. Может быть, мы имеем дело с протестом против превращения любимого дела в товар, а математика - в рыночного производителя? Может быть, полезно вспомнить пословицу "Бойтесь простых решений" и еще раз подумать, прежде чем сокращать ставки математиков в РАН?

Следует также очень серьезно обсудить нарастающие проблемы математического образования. Талантливый математик начинает формироваться с ранних лет. Это учитывали создатели замечательной советской системы, школьного математического образования, которые уделяли большое внимание олимпиадам, литературе для учителей и учеников, подготовке учителей, школам. Сейчас эта система разрушается, престиж профессии математика падает. И есть большая опасность того, что в новых поколениях мы не увидим звезд первой величины.

Надо уметь гордиться великими соотечественниками, выращивать таланты, поддерживать их и благодарить. Надеюсь, что, несмотря на выпавшие на долю Григория Перельмана тяжелые труды и испытания, математический мир еще увидит его новые блестящие работы.

* Автор - один из первых выпускников физико-математической школы-интерната N 18 при МГУ, руководитель команды СССР на международных математических олимпиадах (1981-1984), основатель и директор Московского института развития образовательных систем.


Еще на эту тему:"МН", № 32

Гений-математик Перельман вышел на связь
Он не приехал за премией, потому что живет только на пенсию мамы

Сергей Шаповал

Во вторник, 22 августа, на Всемирном конгрессе математиков в Мадриде российский математик Григорий Перельман должен был получить самую престижную математическую награду Fields medal за решение гипотезы Пуанкаре. СМИ сообщили, что денежное выражение премии - один миллион долларов. Перельман отказался от участия в конгрессе. Ситуация обросла огромным количеством слухов и домыслов. Прояснить ее "МН" попытались у члена-корреспондента РАО, ученика великого математика Андрея Колмогорова, - Александра Абрамова:

"Информация о произошедшем не только противоречивая, но и во многом лживая. К примеру, за последние дни я с Перельманом два раза разговаривал по телефону. Рассказы о том, что он недоступен, просто неправда. Он общается избирательно, что можно понять: когда разносится столько лжи, человек выбирает определенную степень защиты. Перельман сделал величайшее открытие, что потребовало от него колоссальных усилий. По-хорошему нужно было проявить уважение к ученому, поблагодарить его и гордиться таким соотечественником.

Свою работу Перельман опубликовал в интернете и ограничился краткими публикациями не в ведущих математических журналах. Последнее обстоятельство очень существенно. Институт математики Клея учредил семь премий по миллиону долларов за великие математические открытия. Он готов был присудить эту премию Перельману за решение гипотезы Пуанкаре, но ученый не выполнил некоторые условия, поэтому никакого миллиона долларов ему не предлагалось. Эта история никак не связана с наградой Fields medal. Речь идет о двух разных премиях и процедурах.

Fields medal Перельману присуждена, но он не приехал на церемонию ее вручения. Почему? С декабря прошлого года Перельман не является больше сотрудником петербургского Института имени Стеклова, по моим сведениям, он ушел не по своей воле. Живет он со своей мамой, никаких источников дохода, кроме ее пенсии, нет. Я его спросил, какова ситуация с работой. Он ответил, что собирается осваивать профессию, не требующую знаний в объеме более двух курсов механико-математического факультета. Вот в таком положении он оказался. Особенно усердно в состав делегации для поездки в Мадрид его не звали, так что решение об отказе от участия в церемонии было принято не просто так.
Андрей Николаевич Колмогоров как-то сказал: "Нужно уметь прощать людям их талант". В данном случае так не произошло. История с Перельманом очень печальна и несправедлива. Она дает много поводов для размышлений".

Московские новости
http://flb.ru/info/38304.html

07.09.2006